Ноктюрн для двоих
Шрифт:
Лена поспешно поднялась:
— Я зайду завтра, ты не против?
Игорь опять помедлил секунду, словно раздумывая, а Лена опять укорила себя: никаких вопросов! Против он, не против — завтра она все равно придет. Так легко она не сдастся.
— Приходи, если хочешь.
И на том спасибо! Лена подхватила сумку и почти бегом кинулась к двери. На пороге не выдержала, обернулась, чтобы еще раз взглянуть на него, и встретилась взглядом с Оксаной Антоновной. Так ненавидяще на нее никто никогда еще не смотрел.
Сегодня вечером у Лены были занятия в университете, две
Придя в маленький бар на углу Пушкинской и улицы Чехова, Лена уселась за самый дальний столик, заказала кофе и бутерброд и достала пачку «Мальборо». Щелкнула зажигалкой, затянулась, отхлебнула не горячий, но вполне терпимый кофе. Теперь можно спокойно поразмышлять.
Игорь прав — она действительно здорово изменилась. Четыре года назад, услышав от мужчины то, что она сегодня от него услышала, Лена бы затаилась, стараясь ничем не выдать своих чувств, и переживала бы дома до сумасшествия. Но чтобы что-то предпринять… Ей бы и в голову такое не пришло! Раньше она безоговорочно верила словам, совершенно не учитывая, что часто словами не говорят об истинных чувствах, а маскируют их. Короче, говорят одно, а чувствуют другое. Все-таки четыре года брака не прошли даром. Лена сама всегда использовала завесу из слов — и муж не догадывался, что на самом деле творится у нее на душе.
Кажется, и Игорь ведет себя так же. Он сказал, что не любит ее больше, и сказал это совершенно спокойно. Тогда почему он так дернулся, когда увидел ее вчера? Даже не увидел — услышал звук ее голоса!
Придя путем несложных умозаключений к этому выводу, Лена удовлетворенно улыбнулась. Конечно, он не разлюбил ее. Но тогда почему он от нее отказывается? Старая обида еще сильна? Но ведь на самом-то деле она его не предавала, случилось недоразумение. Она все объяснила, и он сказал, что верит ей. Нет, шестым, седьмым или каким-то там еще чувством она знала, что дело не в старой обиде. Тут что-то другое, но что? То, что она замужем, тоже не причина. Она же ясно сказала, что готова развестись. И потом, когда Славик был ее женихом и Игорь увел ее от него, угрызения совести его совсем не мучили. Вообще, когда два человека любят друг друга, почти всегда есть третий, пострадавший. И об этом пострадавшем думают в последнюю очередь. Но если старая обида и ее несчастное замужество как причины, мешающие им снова быть вместе, отпадают, должно быть еще что-то.
О Господи, какая же она дура! Ведь в больнице же он не просто так! Что там говорил Сапрыкин? Огнестрельное ранение? И вообще, что Игорь делал все эти четыре года? Карьеру фотографа модных журналов он давно бросил, это Лена точно знает. Все эти годы она регулярно просматривала и «Вог», и «Women's day», и все журналы, какие только могла достать. Его снимков там не было. В разговорах Лены и Ольги Васильевны Игорь был запретной темой, но года два назад Лена не выдержала и осторожно поинтересовалась, где он и что. Ольга Васильевна ответила, что ничего не знает,
Лена решительно затушила сигарету в пепельнице и тут же закурила следующую. Все ясно — пока она не узнает, как он жил и что делал во время их вынужденно-добровольной разлуки, она не сможет действовать дальше. Как она будет это выяснять — пока загадка. Проще всего спросить у Игоря. Но он вряд ли ей что-нибудь расскажет. Еще раз объявит, что не любит ее, и попросит не лезть в его дела. Тогда… Лена оборвала сама себя. Зачем загадывать? Если не удастся ничего узнать об Игоре от самого Игоря, тогда она и будет думать. А завтра все-таки попытается вызвать его на разговор. Только бы Оксана Антоновна не пришла!
4
На этот раз в больницу Лена заявилась прямо с утра, воспользовавшись выцыганенным у Сапрыкина пропуском. Игоря в палате не было.
— Увели на процедуры вашего дорогого, — пояснил Андрей. — Скоро будет.
Он сидел у стола в гордом одиночестве и явно обрадовался ее обществу.
— Чайку хотите?
— Хочу, — сказала Лена.
Андрей мигом вскипятил воду в кружке, заварил чай и пододвинул ближе к Лене тарелку с печеньем. Лена, в свою очередь, достала из сумки коробку шоколадных конфет и банку абрикосового варенья.
— О, — обрадовался Андрей, — обожаю абрикосовое! У меня жена его бесподобно варит!
Он налил чай и себе, отломил от батона, лежавшего на столе, громадный кусок, щедро намазал его вареньем и почти целиком отправил в рот. «Как Тося в фильме «Девчата», — подумала Лена и улыбнулась. Уж очень непохож был плечистый и рослый Андрей на хрупкую героиню Румянцевой.
Минут через пять они уже болтали, словно были знакомы целую вечность.
— Вот я и говорю: открытый бой — не самое страшное. Там от тебя что-то зависит. Отбежал, наклонился, пригнулся за бугорок, спрятался за стену — глядишь, и жив. Хуже всего сидеть в подвале, когда обстреливают город. Чувствуешь себя как щенок беспомощный. Тут уж только молиться — попадет или пронесет…
«Все это страшно интересно, — подумала Лена, — но я здесь по другому поводу».
— Знаете, — начала она издалека, — говорят, всегда видно, служил человек в армии или нет. И если человек неслуживший попадает в компанию армейцев, он выделяется среди них, как белая ворона.
— Ну да, — Андрей непонимающе взглянул на нее. — А к чему это вы?
— Ну, Игорю, наверное, тяжело быть среди вас…
— Почему?
— Он-то в армии никогда не служил. Ранение у него случайное…
Андрей усмехнулся:
— А вот тут вы ошибаетесь. Голову положу — Игорек человек воевавший. Причем круто воевавший.
Вот это новость! У Лены от удивления глаза стали как плошки.
— Этого не может быть! Я точно знаю — в армии он не служил…
— Эх, Леночка! Разве сейчас воюют только призывники? Да и горячих точек — завались: Кавказ, Чечня… Это только у нас. И за бугром… В Сербии вон уже который год наши ребята погибают.
— Вы точно уверены?
— В чем? Что ваш драгоценный знает все, что знаю я, и даже больше? Разумеется. Он калач тертый.