Ноль часов по московскому времени. Новелла II
Шрифт:
Мужики громко рассмеялись, морды заметно порозовели — опохмел, значит, в кровь пошел.
Он опять, дернув плечами, произнес: «дикий случай», и что люди в это «еще не въехали».
А я спросил вслед, и без задней мысли — «сотрудники его любили?» — ожидая вроде — «ну-да», а в лице собеседника… или глазах, промелькнуло чужое что-то к прежнему выражению.
И пауза понадобилась для ответа.
— Ну-у, уважали, конечно. И потом, такая вдруг гибель… жалко.
В последнем слове послышалось намеренное
Девушка с кофейным подносом его явно обрадовала.
Показав ей, что свободна, он быстро начал сам разливать нам по чашкам.
Это и мне дало время решить, как вести себя дальше от неожиданного впечатления.
— Видите ли, не всё могу вам рассказывать, — начал врать я, — но у нас возникли подозрения, что его автомобиль был неисправен, возможно, по какой-то внешней причине, — я изобразил многозначительность: — Только это между нами.
— А-а, понимаю… — человек что-то начал обдумывать.
От еще горячего кофе пошел заманчивый аромат.
— Хм, у нас ведь нет своей парковки, — начал он, — вы ж видите — негде.
— Ставят у тротуара?
— Или в боковые улицы, они тут с двух сторон.
– Он быстро взглянул на меня и отвел глаза.
– Вы думаете, кто-то из наших?.. — Помотал отрицательно головой и решительно произнес: - Да некому!
– Понимаете, мы когда начинаем расследование, стараемся сначала собрать все возможные факты, чтоб думать над ними уже потом. О подозрениях, поэтому, говорить вообще рано. А кроме того, люди, порой, не знают, что обладают ценной для нас информацией. Нам все мелочи важны, какая-то из них сложится с другой мелочью, по отдельности не важны, а вместе могут дать нам «ниточку».
– Сложная у вас работенка, да…
— Так давайте об отношениях тут с людьми.
— Что сказать… люди его, конечно, больше боялись, чем уважали. Зарплата, правда, у всех хорошая, но «строить» очень любил — где надо и где не надо. Вчера, вот, погнал меня, ясно ж было — с чего это они цены сбросят, если другие клиенты по таким нормально берут, сейчас рестораны новые открываются — проблем нет.
Я слушал и не мешал.
— И подозрения разные… на меня, в том числе, косил. Что алкоголь достаю по липовым чекам.
— Обманываете его на ценах? А разве такое трудно проверить?
— Конечно, не трудно. Но надо ездить, узнавать, — нервные неприязненные нотки зазвучали в его голосе, — а у него спортзал, бассейн… невеста эта.
— Часто проводил с ней время? — я уже сделал один вывод, и похоже стало — других делать будет не из чего.
— Нет, здесь бывала не часто. Больше любила тот ресторан.
— На углу Садовой?
— Угу.
Он попробовал кофе и мне кивнул — что уже можно пить.
— А кто теперь становится владельцем ресторанов?
Я попробовал кофе и, кажется, пропустил ответ — такого кофе,
Но в неуслышанном до конца я уловил слово «сын».
— Замечательный кофе. Простите, еще раз — оба ресторана наследует сын?
— Если нет завещания на кого-то другого. Он давно еще, до Марины, разговорился — дескать, никого кроме сына от первого брака. Подождите… может, это он был здесь вчера?
Удивление в его лице было бессмысленно обращено на меня.
— Вы его видели?
— Нет, это в мое отсутствие. Я вообще его никогда не видел. Мне бармен сказал. Оказалось, парень наниматься приходил, а ему как раз сменщик нужен.
Управляющий, привстав, помахал рукой в другой конец зала.
Скоро у стола образовался молодой человек в положенных черных блестящих брюках и белой рубашке с черной бабочкой.
— Ты вчера какого-то парня видел, — не приглашая сесть, начальственно спросил тот.
— Ну-да, вот здесь у входа они разговаривали.
— Что за парень?
Бармен пожал плечами:
— Лет девятнадцать-двадцать, ростом, так, вроде вас.
— Сто семьдесят семь, — пояснил управляющий.
— А лицо вы запомнили? — спросил уже я.
— Да, он потом у меня у стойки сидел, кофе пил.
— Со Страховым долго они общались?
Бармен прикинул по памяти…
— Минуты две.
— А пока он сидел, разговаривали?
— Мало. Мне товар надо было принять и здесь управляться. Я даже имя не спросил. Он сказал, что до этого в Люберцах барменом работал.
— А что еще?
Парень пожал плечами.
— Да вроде, больше ничего и не запомнилось.
Поблагодарив, я не стал его больше задерживать и попросил управляющего:
— А официантку, которая их обслуживала, можно? Она, кстати, в каких с хозяином была отношениях?
— Ни в каких, только две недели как здесь работает.
Вот это главное действующее лицо я и оставил напоследок — всё, что попадало ему внутрь шло через нее. Только нужно очень соблюдать осторожность. И продолжать начатую «дезу». Всего работает две недели… пусть у самой не было мотива, но кто-то мог действовать через нее.
Или… или Марина?
Тогда мотив только один — завещание. Да, она говорила про сына наследника, но через полгода можно сказать с удивлением: «Ах, на меня составлено завещание? А я и не знала».
Лешка, наверное, уже вернулся в контору, надо срочно навести справки по нотариату.
— Я смогу потом от вас позвонить?
— Нет проблем, из моего кабинета.
Девушка-официантка уже у стола и старается улыбаться, у нас всё не в меру — учат прислугу раздирать рот до самых ушей.