Noli me tangere
Шрифт:
Хуже того, ведь именно ей придется рассказать высшему священству о случившемся. Умолчать она не могла и даже мысли об этом она не допускала. Но как ей не хотелось совершать такого! Ее тревожила мысль о будущем девочки, о том, что с ней произошло в Корневище. От последнего она буквально содрогалась. А если Принцесса сейчас посмотрит ей в глаза и попросит держать все в тайне? Как ей смотреть девочке в глаза? Как говорить "нет"? Как говорить "да", заведомо обманывая?
Она не могла умолчать. Редко кто попадал в Корневище, но стоило ведь ожидать, что любопытная девочка пролезет даже в мышиную норку? И что же они ей сказали? Не могла она молчать.
Принцесса
– Откуда там живые скелеты?
– нахмурилась Принцесса, - это служители Господина?
– Нет. Ты попала в Корневище, где они живут.
– Корневище? Они - корни яблонь?
Кетари с большим удовольствием уклонилась бы от ответа.
– Можно сказать и так.
Девочка сложила руки на груди.
– Откуда они взялись?
– Были здесь всегда.
– Почему не выходят?
– Они обитают только в сумраке гробниц. Зачем им выходить, у них есть пища, есть вода и есть глаза.
Принцесса чуть зубами не заскрипела. Стремление защитить свои тайны было весьма похвально, но неужели Кетари не понимает, что после всего пережитого ей в такой скрытности нет смысла?
– Что такое Судьбины? Они сказали, что Господин Мест будет говорить со мной через них.
Кетари помертвела. И девочка не могла не заметить, как нежное лицо женщины изменилось.
– Судьбины - это гадательные карты из Серадима, хотя, говорят, их привез речной народ с севера. В центральной части их называют судьбинами, а там, на севере они носят название "судьбо". Это древнее знание и умение, утверждают, что с помощью них можно ответить на важные вопросы, узнать свою судьбу.
– И где я могу их найти?
– наседала Принцесса.
– Сложно сказать, - уклончиво ответила Кетари.
– С помощью них можно говорить с богом?
– Знаешь, в народе говорят, что их изобрела богиня Луны. Порой ночами она приходила к людям, и если ее встречали с гостеприимством, то она в благодарность гадала. Но потом Господин Мест позавидовал ей и хитростью отобрал карты. Позже, она сумела отбить их назад, и теперь они круглый год спорят и отнимают друг у друга Судьбины. Так что, никто теперь и не скажет, кто ответит тебе. Только раз в год они говорят в унисон, колдуны считают это большой удачей, но никто не знает, когда это время наступает. Еще есть предания, что с их помощью можно обыграть саму Смерть, в древности даже существовал такой обычай, играть на свою жизнь и смерть. Но сейчас они окружены дурной славой, многие знаменитые ныне алхимики и колдуны утверждают, что карты - черная материя, разъедающая душу, и что гадающий обращает на себя дурной глаз духов.
– И нигде их не найти?
– Знаешь... говорят, в Доме Извечного Покоя спрятаны все тайны, когда-либо возникавшие в мире, возможно, и карты там есть, но Принцесса, милая, - Кетари погладила девочку по голове, - ты и так в беде, что будет с тобой - неведомо, а что будет, когда тебя снова поймают?
Принцесса потерла нос. И вправду! Не выгонят, но что-то сделают. Вдруг постригут насильно в монахини? От этой мысли Принцесса содрогнулась. Монахинь она презирала - заточили себя в холодных кельях, и дни напролет читают молитвы и перебирают четки, отказались от всех мирских радостей. Этого ей еще не хватало. Но! Но ведь на кон теперь можно ставить все. Если мертвецы сказали правду, и через Судьбины она могла бы поговорить с богом, то ее шансы сбежать возрастали на глазах.
Но все равно Принцессу тревожили слова
– Кетари, ты ищешь истину, а я ищу свободу, ищу путь домой, я не для себя ее ищу. Не просто так, я как призрак не смогу навсегда успокоиться, пока не сброшу камень с души. Разве не было у тебя мысли, что будь ты сильнее, будь ты действительно защитницей очага - все пошло бы по другому пути? Жалела ли ты когда-нибудь, что недостаточно сильная? Я вот - постоянно. Как ты однажды покинула дом ради правды, так и я покинула дом ради храбрости и силы, и вот к чему это привело. Но разве я могу останавливаться? Особенно теперь. Отпусти меня, как отпустила древних богов, прошу тебя!
Сердце Кетари трепетало, она знавала подобные слова и подобные сожаления. Но разве она могла отпустить ее? Могла ли она принимать участие в судьбоносных решениях? А ведь ей казалось, что, если такое случится, она непременно поймет, что делать. Но нет. Сейчас она могла принять сторону в качестве немого наблюдателя, не более. Может девочке действительно суждено разбиться, но разве она могла остановить судьбоносные силы? Все что она могла, это быть честной.
Девушка вздохнула, оглядела галерею своими темными глазами, откинула растрепанные косы и сказала:
– Иди.
Помимо спины девочки, стремительно уменьшавшейся в длинном коридоре, она видела и небольшую процессию, следовавшую по другой галерее. Четыре человека в церковных одеждах черного цвета (3) сопровождали даму, которая приковывала к себе любой взгляд. Несмотря на дождливый день, она облачилась в белоснежные шелковые одежды с алым подкладом, которые наверняка стоили столько, сколько иной раз не находилось в казне иного городка. На дорогом шелке взлетали чудесные птицы и распускались прекрасные цветы из золотых нитей. Шею и руки украшали изделия из красного агата. Сама дама была полной и холеной, черные, увлажненные апельсиновым маслом волосы спускались до самого пола, изящная заколка с яшмой перехватывала их на уровне плеч. Она неторопливо прогуливалась по крытым галереям, лениво наблюдая, как дождевые капли срываются с черепицы; пришлый человек по незнанию подумал бы о ней как о богатой даме или фрейлине, прогуливающейся со своими прислужниками, но не как о представительнице высшего священства.
Они поравнялись, и выбеленное лицо дамы, по форме напоминавшее грушу, вопрошающе обратилось к Кетари. Лицо ее, как и тело, было изнеженным, с неким налетом лености и даже с долей высокомерия. И очень уж оно было похоже на многочисленные маски, что хранятся в запасниках храма Эномии.
– Я чувствую себя ведьмой Сао, которая отдала ребятенка духам воздуха, отнесшим его на далекое небесное светило.
– Вот как? Сестра в милосердии, не таясь и не боясь, поведай мне о своей тяжести, и пусть Милосердное разрешит твои страдания и облегчит сердце, - мягким, грудным голосом сказала дама.
Как бы не страдало сердце Кетари, но у нее был долг, и этот долг не был набором слов, он был долгом перед Благовестным, который всегда мог исправить непоправимое.
Исповедница Ордена, Одна из Двенадцати - Ада, только она могла услышать ее правильно. Услышать то, что у нее действительно лежит на сердце.
Все, что сказала исповедница перед уходом, звучало так:
– Ведьма Сао на склоне своих звездных лет встретила ребятенка, коего воспитали духи на самой холодной планете. Исоное не была столь несчастна, все же духи провозгласили ее своей царицей, а ведьма Сао разделила свои знания с ней.