Номер десять
Шрифт:
Солнце прорезало небо еще в начале шестого утра. Отто проснулся первым, нежно гладя её руки.
Аделия открыла глаза, чувствуя на себе нежные поцелуи.
— Доброе утро, маленькая… — нежно произнёс он.
— Доброе — ответила она и еще крепче прижалась к нему.
— Не выспалась совсем?
— Выспалась. С тобой очень тепло спать.
— А мне с тобой понравилось.
— Знаешь, Отти, я вчера так старалась не уснуть, лишь бы только подольше быть рядом,
— Я тоже старался — улыбаясь, ответил он.
— Я еще никогда ни с кем так не спала — тихо сказала она, пряча нос под плед.
— Я тоже — произнёс он и крепче прижал её к себе.
— Нам скоро уезжать?
— Ехать больше часа, поэтому да. Но еще какое-то время можем не торопиться.
— Хорошо — двигаясь к нему, проговорила она.
Время летело предательски быстро. Уже через час солнце стояло ровно над землёй.
— У меня есть чай — сказал Отто и достал из сумки термос — хотя бы как-то тебя утром покормить.
— Я не ем утром, но чай — это хорошо.
— И еще у меня есть сушеная рыба.
— Ура! Отлично!
Налив чай в пластиковый стакан, он передал его Аделии.
— Ты первая пей и ешь.
— Отти, а как же ты?
— Я поем дома. А тебе еще предстоит долгая дорога.
— Хорошо — ответила она.
Через полчаса, натянув на себя платье, Аделия уселась на переднее сидение.
— Готова? — спросил Отто, застёгивая рубашку.
— Да — спокойно ответила она, поправляя волосы.
— Нам нужно будет заехать еще за твоими вещами ко мне.
— Конечно.
Они ехали молча.
Один единственный день, наполненный столькими улыбками, счастьем и любовью был почти окончен. Через час Аделия должна была покинуть город-порт и вернуться в свою реальную жизнь.
Всё дорогу они не проронили ни слова. Солнце бесконечно ослепляло дорогу, но сейчас оно не казалось таким ярким и приятным. Всё, что еще вчера добавляло нежности в их жизни, сегодня добивало мёртвой стрелой окончательно.
Представьте, что еще пару часов назад Вы были самым счастливым человеком, а сейчас Вы едете и понимаете, что всё закончилось. Ощущение того, что чему-то приходит конец, всегда оставляет неизгладимый отпечаток на сердце и душе человека.
В такие минуты сложно что-то сказать, потому что единственное, что ты можешь делать — молчать, чтобы слёзы случайно не выплеснули из тебя всё то, что ты отчаянно пытаешься скрыть. Именно поэтому ты просто молчишь. Потому что понимаешь, что у тебя нет выбора.
Аделия не хотела долго находиться
— Заберешь это всё с собой? — пытаясь сдерживать себя, спросил он.
— Нет.
— Почему?
— Мне будет больно дома смотреть на твои подарки. Можно я просто запомню, как это было. Этого будет достаточно.
— Только платье оставь.
— Хорошо — ответила она, стараясь не выдать подступающие слёзы.
— Всё забрала?
— Да.
— Тогда нам пора.
Пока Отто вышел на кухню, Аделия положила ему под подушку записку.
— Надо раньше идти, я же совсем забыла купить билет — неожиданно сообразила она, когда он вернулся.
— Я уже давно всё купил. Поезд через сорок минут.
До вокзала они шли пешком. Все улыбки и счастливые крики на улице теперь приносили очень много боли. Аделия пыталась проглотить комок, который подступал к горлу, из-за чего она была готова в любую минуту расплакаться.
Уже на перроне он взял обе её руки в свои.
— Не нужно, Отти… — сквозь слёзы проговорила она — я знаю то, что ты хочешь мне сказать.
— Адель, я…
— Не надо. Всё закончено.
Она смотрела в его глаза, полные печали и тоски, но связанные и не в состоянии что-то исправить.
— Я вернусь домой, а ты останешься здесь — продолжила она — Знаешь, за всю мою жизнь, это был единственный день, когда я по-настоящему жила. Я благодарна тебе, Отти. Ты был самым ярким человеком моей жизни.
— Адель, послушай меня — стараясь перебить её, произнёс он, но она снова не дала ему закончить.
— Нет. Не нужно. Если ты сейчас еще что-нибудь скажешь, то я никуда не уеду. Если ты произнесёшь хоть одно слово, я умру. Не нужно. Я прошу тебя.
— Можно мне хотя бы обнять тебя.
Не дождавшись ответа, он крепко прижал её к своей груди.
— Маленькая моя Адель, всё будет хорошо — вытирая её слёзы, произнёс Отто.
— Ты помнишь, что обещал мне? — спросила она, глядя в его глаза.
— Что буду любить тебя?
— Что исчезнешь.
— Помню — вздохнув, ответил он.
— Так вот не забудь об этом.
— Я люблю тебя.
— Мой поезд отправляется через десять минут. Уже нужно идти.
Она быстро взяла свою сумку, чтобы зайти в вагон, но он схватил её за руку и, потянув к себе, поцеловал.
Аделия последний раз ощутила этот горький вкус табака и, бросив сумку на землю, запустила руки в его волосы.
— Я люблю тебя — шёпотом произнесла она.
— Всё будет хорошо.