Нон Лон Дон
Шрифт:
«Оса в парике»*, «Храброе яйцо» – прочла она заглавия двух из них и попыталась вспомнить, попадались ли ей эти книги раньше.
Но что это? Она все карабкается и карабкается, все выше и выше, а потолка нет как нет! Интересно посмотреть вниз, далеко ли пол…
Краткое отступление Книжные ступени
Ой, вот это да! Он гораздо дальше, чем она думала!
Прямо перед ее глазами на полке стояла толстая книга, на корешке которой Диба прочитала: «Путеводитель по Лондону для горячо верующих мирян». Ладно, полезем дальше, подумала она.
Все так же цепляясь
Еще одна полка. И еще одна. И еще. И еще. Прошло уже порядочно времени, она устала, а полки с книгами все не кончались. Вдруг, откуда ни возьмись, задул порывистый ветер. Диба оторвала взгляд от корешка с названием «Пиршество теней»* и с замиранием сердца еще раз глянула вниз и коротко вскрикнула.
Школьная библиотека была где-то далеко-далеко внизу. Меж книжных стеллажей по полу ползали какие-то крохотные букашки. Наверное, это ученики выбирают на полках книги. А стеллаж, на который взбиралась она, нависал над ними, как отвесная скала! Диба посмотрела направо. Конец стеллажа терялся в бесконечности. Диба посмотрела налево. То же самое.
У нее задрожали руки, закружилась голова, тошнота подступила к горлу. Но она пересилила себя и полезла дальше.
Ну все, она больше не может. Руки и ноги совсем ослабели от усталости. Надо передохнуть. Теперь, куда ни кинь взгляд, вправо или влево, вверх или вниз, всюду только один книжный стеллаж. А за спиной вообще ничего не видно, какой-то сумрак.
От нечего делать Диба попыталась снять с полки и полистать одну из книг, но едва не сорвалась. Она взвизгнула и услышала собственный голос как бы со стороны. Сердце ее замерло на мгновение, а потом бешено заколотилось. Она тесно прижалась к стеллажу. Интересно, услышал ли ее кто-нибудь там, внизу? Какой, должно быть, голосок у нее тоненький и жалкий. А если б она сорвалась, продолжала бы кричать, пока не шмякнулась бы о пол библиотеки?
Она выудила из сумки зонтик и снова полезла вверх, теперь как настоящий альпинист, цепляясь за полки и подтягиваясь крючком рукоятки.
Вдруг далеко за спиной раздался шум крыльев и громкий пронзительный крик. Диба испуганно оглянулась. Пока не-
* Книга писателя и:; Зимбабве Дабмудзо Маречеры (1952-1987) об африканских народных верованиях.
видимая в бесконечной пустоте, к ней летит какая-то крылатая тварь! Хотелось бы знать, с какими намерениями, подумала Диба.
Не глядя, она лихорадочно стала выхватывать книги с полки и с силой швырять их через плечо назад, и они, как подбитые птицы, беспомощно махая зачаточными крыльями страниц, падали вниз и пропадали из виду. Налетел сильный порыв ветра, и за спиной раздалось злобное карканье. Диба изо всей силы швырнула еще один увесистый том, сзади отчаянно захлопали крылья, снова кто-то каркнул, на этот раз испуганно, и шум крыльев стал удаляться. Как шлепались об пол книжки внизу, слышно уже не было.
Диба облегченно вздохнула. Стыдно, конечно. С книгами так не поступают. Но что поделаешь, своя рубашка ближе к телу. Кто знает, чего тут ждать от каких-то неведомых каркающих тварей.
Она уже потеряла счет времени. Перед глазами теперь мелькали только бесконечные ряды книжных названий. Ветер усилился
Пальцы Дибы нащупали листья какого-то растения. Да это же побеги плюща! Он увил здесь полки с книгами и даже пустил корни в некоторых из них! И еще слышно было, что на ее пути разбегаются в разные стороны какие-то маленькие животные. Наверное, мыши, подумала Диба.
«А вдруг придется карабкаться вверх всю оставшуюся жизнь»,- устало размышляла она.
Ей вдруг смертельно захотелось спать.
Интересно, сколько метров высота этого книжного обрыва. Сто? Тысяча? А может, еще больше? Когда же он кончится? Может, стоит изменить направление и продвинуться куда-нибудь влево? Или вправо? Или лучше вверх по диагонали?
Но вот постепенно стало светлеть. Дибе даже показалось, что она слышит чьи-то голоса. Точно, кто-то негромко разговаривает! Она подняла голову и вдруг с огромным облегчением увидела вверху пустоту. Ура! Полок с книгами больше нет! Они кончились!
Какая она молодец, добралась-таки до самой вершины. Ну вот, в последний раз зацепиться, подтянуться…
ЧАСТЬ 4 Будни военного времени
38
Библиотечное дело в экстремальных условиях
И вот она на самом гребне этой бесконечной стены книжных полок. Господи, что же это! Не может быть! Перед глазами ее раскинулась знакомая панорама Нонлондона.
Совершенно обессиленная, Диба сидела на самом верху, крепко вцепившись в края книжного стеллажа. С другой стороны его, далеко внизу, насколько хватал взгляд, простирались кварталы нонгорода, залитые млечным сиянием кошачьего глаза луньи-шалуньи.
От высоты и от усталости у нее слегка кружилась голова, и первые несколько секунд она не верила своим глазам: ей казалось, это какой-то сон, что она бредит. А тут еще снова налетел сильный порыв ветра, и Диба едва удержалась, чтобы не свалиться вниз.
Но она довольно быстро пришла в себя. Осторожно повесила зонтик, зацепив его за край кирпичной стены, перекинула через нее одну ногу, усевшись верхом. И только потом огляделась более внимательно.
Оказывается, она сидела на стене огромной, не менее ста метров в диаметре, круглой башни, обложенной изнутри рядами книг. Снаружи кладка была кирпичной и уходила вниз бесчисленными этажами с окнами, мимо которых проплывали редкие облачка; то здесь, то там в сиянии ночного светила мелькали стайки летучих мышей, а где-то далеко внизу, в полумраке просматривались тоненькие, извилистые улочки Нонлондона Она снова заглянула внутрь башни. Неужели ей удалось залезть так высоко, неужели она карабкалась по всем этим книжным полкам и не сорвалась вниз?
В вертикальном тоннеле, выложенном изнутри книжными корешками, было темно, но глубоко внизу ходили какие-то неясные огни. Он казался совершенно бездонным, словно шахта, уходящая к самому центру земли.
Видимо, но мере ее восхождения плоский обрыв книжных полок, словно толстый слой теста, каким-то чудесным образом стал заворачиваться и наконец сомкнулся за ее спиной, образовав огромный цилиндр, но это происходило так медленно и постепенно, что она ничего не заметила. Обыкновенный книжный стеллаж стал трубой, выложенной изнутри бесконечным количеством книг.