Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке
Шрифт:
Ноосферная духовно-нравственная система есть духовно-нравственная система Красоты.
7.3. Ноосферная духовно-нравственная система – феномен, способствующий становлению культуры радости и счастья как культуры творчества
Нравственный облик личности зависит в конечном счете от того, из каких источников черпал человек свои радости в годы детства. Если радости были бездумными, потребительскими, если ребенок не узнал, что такое горе, обиды, страдания, он вырастет эгоистом, будет глухим к людям. Очень важно, чтобы наши воспитанники узнали высшую радость – радость волнующих переживаний, вызванных заботой о человеке [919] .
В.А.
Ноосферный человек есть универсально-гармоничный человек, и в этом своем самоутверждении он есть творческая личность, созидающая вокруг себя и в себе культуру радости и счастья.
Становление ноосферы как Общего Дела человечества не может осуществиться иначе, как креативно-радостно, потому что оно раскрывает эволюционно сформированную миссию человека как разума на Земле.
Становление ноосферы как Общего Дела человечества в XXI в. взыскует к тотально-творческому отношению к жизни, к напряжению интеллекта индивида, общественного интеллекта и, следовательно, – к напряжению науки, мысли, культуры и искусства, направленных к установлению ноосферной гармонии, к раскрытию космического предназначения человека.
«Культура радости и счастья, – отмечалось в авторской концепции креативной онтологии, – это своеобразный тип культуры, которая формируется в атмосфере тотально-творческого отношения к жизни, где преобладают эмоции радости, смеха, доброго юмора, постоянной детской готовности воспринять чудо» [920] .
В культуре радости и счастья проявляются такие установки, отраженные в Живой Этике Н.К. и Е.И. Рерихов, как «радость творчества», «счастливый глаз», «счастье будущего», «радость труда» [921] и др.
Творчество есть свобода, причем истинная свобода в ее онтологическом измерении, потому что творчество есть творение будущего, или «будущетворение» [922] . Человек, «творя в труде, самореализует себя, осуществляет свою внутреннюю свободу. «Свобода живет там, где человек свободен перед самим собой», – отмечает в октябре 1927 г. А. Платонов в своих «Записных книжках» [923] .
Поэтому «культура радости и счастья через свободу выступает и культурой свободы. Труд в рамках этой культуры всегда желанен, он удовлетворяет высшей человеческой потребности – потребности творчества. А «…желанность труда повышает продуктивность и качественность, – подчеркивает Н.К. Рерих в статье «Желанный труд». – Он связывает творчество, качество труда и качество духа» [924] .
Радость понималась В.А. Сухомлинским как ведущая эмоция, определяющая мотивации познания и учебы в его «школе радости».
«Глубинная, витальная связь жизни, творчества и радости, творчества и радости-счастья […], дает дополнительный ракурс осмыслению педагогики радости (“школы радости” для детей) В.А. Сухомлинского [925] , в которой дети приобщались к великому “древу познанного” человечеством через “радость открытия”, через “радость жизни в сказке”, через “радость познания тайны”, через “радость труда” на огороде, в поле, в лесу. Великий философ прошлого века Людвиг Фейербах назвал теорию счастья “Эвдемонизмом”. Такая эвдемоническая педагогика нужна нам всем – от малышей до взрослых. Она необходима и в управлении производством, и в современном менеджменте» [926] .
Культура радости и счастья образует единство с культурой красоты и гармонии и в этом единстве актуализируется в форме базиса ноосферной культуры творчества и, соответственно, духовно-нравственной системы ноосферного человека и ноосферного образования.
Через культуру радости как культуру творчества и жизни раскрывается тайна творческого и физического долгожительства такого человека.
7.4. От «человека-гармонителя»
Люди искусства крупицами отвоевывали у смерти во времени, у разброса в пространстве красоту, мечту, идеал несостоявшегося, но возможного, слагая лестницу подъема из инферно… Этому могучему и древнему волшебству вы противопоставите свет и безграничную вселенную ноосферы – поверх темных глубин побежденного самим собой «я» [927] .
И.А. Ефремов
Гармония – закон бытия любой целостности. Императив спасения человечества от рыночно-капиталистической (по источникам своего происхождения) и глобально-экологической (по содержанию) своей возможной гибели уже к середине XXI в. базируется на императиве становления всесторонне развитого, гармонично-целостного ноосферного человека XXI в. – ведущем императиве ноосферно-человеческой революции.
«Человек-гармонитель» тогда выполнит свою гармонизирующую функцию по отношению к «миру своего бытия», когда он будет внутренне – и в интеллектуально-психологическом контексте, и в контексте физического развития – гармоничен. А внутренняя гармония человека и есть другое выражение его здоровья.
Это означает, что ноосферный человек-гармонитель возрождает в себе, в своем идеале древнегреческий принцип калокагатии, на основе которого получил свое воспитание Платон.
А.Ф. Лосев и А.А. Тахо-Годи в совместной работе «Платон. Аристотель» (1993) писали: «Платон получил всестороннее воспитание, которое соответствовало представлениям классической античности о совершенном, идеальном человеке, то есть так называемой калокагатии. “Прекрасный” (calos) и “хороший” (agathos) человек должен был соединить в себе физическую красоту безупречного тела и внутреннее, нравственное благородство. Достигнуть такой “калокагатийности” можно было упражнениями, образованием и воспитанием с малых лет. Калокагатия – идеал, к которому стремится свободнорожденный человек… Идеал совершенного человека издавна воспевался древнегреческими поэтами и писателями. Еще поэтесса Сапфо (VII в. до н.э.) писала: “Кто прекрасен (calos) – одно лишь нам радует зрение; кто же хорош (agathos) – сам собой и прекрасным покажется”, подразумевая силу внутренней, духовной красоты человека, без которой внешняя телесная красота бессмысленна и бессодержательна. Гармония внешнего и внутреннего не означает скучного однообразия прописанных добродетелей. Наоборот, разные и как будто противоречащие друг другу свойства характера или интересы человека только и создают истинную гармонию» [928] .
В XXI в. принцип калокагатии становится ноосферно-духовно-нравственным принципом, определяющим формирование гармонительной духовно-нравственной системы и на ее основе ноосферной валеологии как науки о здоровье в пространстве ноосферизма.
Чеховский императив «В человеке все должно быть прекрасно…» и есть принцип калокагатии. Но само единство внутренней и внешней гармонии приобретает ноосферное измерение, как становящейся ноосферной гармонии, учитывающей симметрию-диссимметрию «живого пространстве» (по определению В.П. Казначеева).
Александр Николаевич Павлов, доктор геолого-минералогических наук, инженер-гидрогеолог, замечает: «Понятие о целостности мира – это и есть понятие бога. Бог нас удерживает в себе как основа начала и конца, он постоянно удерживает нас в неуемном стремлении “разойтись разно”, утонуть в деталях конкретного, превратиться только в практика, сделав такое превращение целью жизни и развития. ОН предостерегает нас от выбора ложного пути.
Общее управляет конкретным.
Оно не дает миру рассыпаться.