Нора под миром

Казанцева Марина Николаевна

Оживший труп принялся с сухим треском обрывать фаланги пальцев и кидать ими в обезумевших людей. Те с воплями вскочили с пола и кинулись наутёк, отма-хиваясь от косточек, как от пчёл-убийц. Едва вскочив в проём двери, Виктор за-качался на пороге. Налетевший следом Борька чуть не сбил его. Они застыли.

Прямо за порогом начиналась топь. Чёрная вода выпускала слюни. Пузырьки сбивались в пену, та плыла куда-то в сторону. Куда ни глянь — одно болото.

— Нет, вы просто чудаки. — со смехом проговорил подошедший сзади

Дикий Труп. Он прикручивал на место фаланги пальцев. — Я не думал, что моя шутка вы-зовет такую непредсказуемую реакцию.

— Где мы? — обморочным голосом спросил Виктор.

— Замечательный вопрос. — немедленно отозвался труп. — Хотя, замечу, я ожи-дал чего-нибудь более оригинального. Как я понял, по воде ходить вы не умеете. А жаль. Впрочем, каждому воздаётся по вере его. Ну, ладно. Я буду вашим добро-вольным гидом.

На глазах у теряющих сознание людей он перегнулся за косяк и вытащил из-за стены тощенькую плоскодонку на верёвке.

— Прошу садиться. — щедрым жестом предложил весельчак-покойник.

Удивляясь собственной выдержке, Борис забрался в качающуюся лодочку и уцепился за борта.

— Д-давай, Виктор. — сказал он трясущимися губами.

— Давай, Виктор, давай! — немедленно расхохотался проводник. — Тебя не под-садить?

Режиссёр поспешно кувыркнулся в лодку.

— Увы, увы! Я им несимпатичен! — провыл комично Дикий Труп.

Он подпрыгнул, завис в мутном воздухе и рассыпался на части. Сначала отва-лились ступни, потом голени, со стуком рухнули две берцовых кости, горошками посыпались только что прикрученные пальцы, два плеча, предплечья. Как клави-ши из клавесина, попадали все рёбра, затем, как на ксилофоне, заиграли по рёбрам две ключицы. В кучу костей упал дырявый таз, а уж в него вместился череп.

— Кто будет грести на вёслах? — спросил последний, закатив мерцающие тух-лым блеском вялые глаза. — Ничего не слышу, дайте звук.

— Всё понял. — отозвался он через мгновение. — Долг гостеприимства!

Повешенный немедленно собрал себя в приличный вид.

— Так лучше? В самом деле? — продолжил он односторонний диалог.

— Куда мы едем? — выдавил из себя Виктор.

— Я вижу вам немного полегчало. — задушевно отозвался труп. — Всё-таки, как сильны условности! Стоило мне предстать пред вами в разобранном виде, а потом приделать всё на место, как вы тут же стали контактировать! Вам не кажется, что такая ограниченность происходит от недостатка воображения? Знаете, если бы не высочайшее повеление, я бы не сошёл с верёвки. Возиться с вами совсем не так интересно, как может показаться поначалу.

— Что за повеление? — прокашлявшись, спросил Борис.

— Была подана заявка. — охотно объяснял приветливый покойник, ловко рабо-тая на вёслах. — У нас туристы большая редкость! Глухое, знаете, местечко! А уж таких культурных, как вы, даже и не ожидали!

— А вас тут много? — выпучив глаза, удивился Виктор.

— Всё относительно. — уклонился от ответа Дикий Труп.

Два гостя огляделись. Болотное марево

по-прежнему висело над водой. Солн-ца не было и непонятно — сколько времени. Серая башня церкви скрылась из виду.

— А кем вы были при жизни? — осмелился задать вопрос Борис.

Труп бросил грести и уставился на него насмешливо флуоресцирующими гла-зами.

— А это что — не жизнь? — вкрадчиво спросил он. — Не надо думать, что мы ху-же, если мы иные.

— Да нет, я не хотел…

— Мы прибыли. — торжественно возвестил мертвец.

В тумане не было видно, остров это или уже суша. Борис и Виктор покорно выбрались из лодочки. Весёлый проводник не стал повторять свой трюк с костя-ми, а просто ловко выскочил на берег.

— В приёмной нельзя снимать без разрешения. — предупредил он и, виляя бёд-рами, двинулся вперёд.

Посреди чахлых обломанных осин стоял большой конторский стол. А за сто-лом сидело существо. Из-за спутанных серых косм было непонятно, что оно из се-бя представляет. Сквозь пряди лишь поблёскивали глаза. Тонкие руки поросли ко-ростой. Одежда тоже не видна под хаотично разбросанными верёвочными скрут-ками волос.

— Пропуск есть? — проскрипело существо, с явным подозрением осматривая двух пришельцев.

— Гогуля, слизняшечка моя, какие пропуска? — пропел гнусаво труп. — Сиих двоих отчётливо желают видеть Их Бесподобность.

— Ничего не знаю. — неприветливо отозвалась Гогуля. — Проверить надо.

Она неожиданно крепко треснула заскорузлым кулачком по пустой поверх-ности стола. Та разверзлась — образовалась широкая и тёмная дыра.

— Туристов звали? — крикнула туда диковинная секретарша.

— Буууу! — раздалось из глубины.

— Ну я же говорил! — обрадовался Дикий Труп, игриво обнимая девушку за плечи.

— Ступайте. — разрешила неприступная Гогуля, оторвала от трупа руку и бро-сила в дыру.

— Ужасно грубая особа. — отозвался однорукий ухажёр и прыгнул следом за своей рукой.

— Не надо! — завопили туристы, отшатнувшись от стола.

Тогда Гогуля откинула сухонькой ручкой волосы с лица и показала свой на-стоящий лик. Под волосами не было ничего, кроме огромного рта, поросшего по всей окружности многорядными зубами. Всё это походило на воронку, в узком мя-систом горлышке которой моргали два маленьких глазка.

— Разрешаю поснимать. — прорычала пасть. Чудовищная секретарша взяла у окоченевшего Бориса камеру, рука её вытянулась на два метра, и Гогуля приня-лась улыбаться в камеру!

— Если сейчас же не прыгнешь — поцелую. — хладнокровно пообещала она обоим сразу.

Не помня себя, Борис перевалился через край стола и ухнул в темноту. Сле-дом полетел Витька Кондаков.

— Что так задержались? — деловито спросил покойник — он оказался снова с обеими руками.

Из трубы они попали вовсе не в подземелье, как можно было ожидать. Над го-ловой опять висело небо. И болото. Практически ничего не изменилось. Откуда они выпали — тоже непонятно.