Нормальная сумашедшая семейка

Брецина Томас

Клювели-Тедимайеры молча собра­лись вокруг кухонного стола. Время от времени кто-нибудь из них украдкой бросал взгляд на высокий стульчик Дэвида, который тот называл своим троном, и вздыхал. Есть никому не хо­телось. Телепередача вообще оказалась забыта.

Минуты ползли бесконечно медлен­но. Лисси то и дело подходила к теле­фону, чтобы проверить, работает ли он. Она снимала трубку, некоторое время слушала длинные гудки, потом разоча­рованно клала трубку на место. Никто не звонил.

Ожидание тянулось мучительно долго.

Что

делать?

В половине одиннадцатого вечера в дверь позвонили. Все вскочили и бро­сились в коридор.

На пороге дома стояла пожилая да­ма, живущая по соседству. На ней был длинный старомодный халат до самого пола в каких-то немыслимых цветочках.

Вы ищете своего младшенького? — тоненьким голосом спросила соседка.

Да! Где он? — раздался хор голосов.

У меня. Я сначала испугалась, по­тому что приняла его за барабашку.

Когда Клювели-Тедимайеры попы­тались одновременно протиснуться в дверь, образовалась пробка. По крайней мере, только сильный толчок Лисси помог основательно застрявшим Бори­су и Грит выбраться наружу.

Соседка жила в древнем домике, вы­крашенном в желтый цвет. Она провела Клювелей-Тедимайеров в гостиную, за­ставленную книжными полками от по­ла до потолка и шкафами с сервизами.

Я засыпала, как вдруг услышала какой-то странный шум, — начала рас­сказывать соседка. — Можете себе пред­ставить, как я перепугалась!

Клювели-Тедимайеры сочувственно кивнули и оглянулись по сторонам в поисках Дэвида.

К тому же у меня вылетели проб­ки, в доме было темно, и пришлось за­жигать свечи, — продолжала соседка. — Вот тут, в гостиной, я его и нашла.

Она указала на глубокое кресло. Грит осторожно обошла коробку со спицами и клубками, стопку журналов, корзин­ку с рукоделием и подошла к креслу. За ним, на полу, свернувшись клубком и засунув в рот большой палец, мирно спал Дэвид. Когда все замолчали, стало слышно его сопение, которое станови­лось то громче, то тише.

Наверно, вы не закрыли дверь на террасу? — шепотом предположил Бо­рис.

Да, я всегда оставляю ее откры­той, даже зимой. Иначе в доме очень жарко.

Грит подняла с пола спящего Дэви­да. Он даже не проснулся, только недо­вольно пробурчал что-то.

Если вам нужен кто-то, кто мог бы присматривать за малышом, я с ра­достью готова это делать, — предложи­ла соседка.

Грит благодарно посмотрела на нее.

Мы обязательно подумаем об этом.

Беглеца принесли домой, раздели и уложили в кровать. Вся семья собра­лась вокруг и с умилением смотрела, как Дэвид спит, прижав к себе люби­мого мишку, как будто бы ничего не случилось.

А что происходит? — спросил кто-то за спинами Клювелей-Тедимайеров.

Разом обернувшись, они увидели вопросительную физиономию Торстена. На цыпочках покинув комнату Дэвида, они спустились вниз и рассказали ис­торию исчезновения малыша со счаст­ливым финалом.

Торстен огляделся вокруг.

И никакого

телевидения поблизо­сти? Повезло! Телевизионщики уж точно превратили бы эту историю в тра­гедию и сделали бы из нас семью, в ко­торой пропадают дети.

Белинда Киновар считает нас су­масшедшими! — сказала Тинка.

А я ее — надутой гусыней, у кото­рой на уме только дорогие тряпки! — вспыхнула Грит.

Торстен хлопнул себя ладонью по лбу.

Совсем забыл! Еще вчера утром собирался сказать вам, да вылетело из головы...

Что? — нетерпеливо поинтересо­валась Лисси.

Вам известно, что каждый четвер­тый ксерокс в мире ломается потому, что на него садятся, чтобы сделать ксе­рокопии?

Ответом Торстену были скептиче­ские гримасы и измученные стоны.

В чем дело? — Торстен не понял такой реакции. — Это же на самом деле интересно!

Борис раскинул руки, будто пытался обнять сразу всю свою большую семью.

Как-нибудь переживем и эту пе­редачу, — сказал он. — Ведь вместе мы все можем. Я так счастлив, что у меня есть вы!

У Тинки слезы набежали на глаза. Она хотела что-нибудь ответить, но промолчала и только подумала: «Я то­же так считаю. Как хорошо, что мы вместе!»

Была уже полночь, когда все наконец улеглись. Тинка лежала в кровати, опираясь на локоть, и шепотом пере­сказывала раскачивающейся в гамаке Лисси то, что узнала от Берта.

Жаль, что это нам уже не помо­жет! — разочарованно буркнула Лисси.

Они с Тинкой очень устали за день, но никак не могли заснуть. Поворочав­шись с боку на бок, девочки сдались и оставили бесполезные попытки по­грузиться в сон. Лисси, покопавшись в жестяной банке, валявшейся под гама­ком, достала шуршащий пакет с фигур­ными разноцветными мармеладками. Тинка тут же оказалась рядом с сестрой и запустила в него руку.

— Что будем делать? — спросила она. Лисси поворочалась в гамаке.

Наколдовать, чтобы Белинда Киновар все забыла? С Фрэнком и Стэном у нас получилось.

Но Тинка покачала головой:

Нет, этого делать нельзя. С Фрэн­ком и Стэном получилось только пото­му, что мальчишки раскрыли, что мы умеем колдовать.

Лисси качалась в гамаке, надеясь, что равномерное покачивание натолк­нет ее на удачную мысль.

Давай наколдуем Белинде вече­ринку-сюрприз, — предложила Лисси. И начала развивать свою идею: — Она придет домой, ничего не подозревая, а там друзья обольют ее газировкой. Пленка испортится, и воскресную пе­редачу придется отменить.

Ерунда, — отмахнулась Тинка. — Во-первых, с чего ты взяла, что она но­сит пленку с собой? А во-вторых, вдруг друзья не будут обливать ее га­зировкой? Уж лучше наколдовать не друзей с газировкой, а плавательный бассейн у нее дома, чтобы она в него упала. Тут пленкам точно придет конец.

— Классная идея! — восхитилась Лисси.

Тинка с досады чуть не стукнула сестру по голове плюшевым зайцем, которого вертела в руках. Но отказа­лась от этой мысли, поскольку очень любила свою игрушку.