Норман
Шрифт:
– Большое спасибо эн Шаравел, позвольте мне покинуть вас, у меня вдруг, появились неотложные дела.
– Конечно барон, надеюсь, наш разговор останется в тайне?
– Безусловно.
Я галопом доехал до отца с Маликом, вкратце передав им наш с бароном разговор. Отец остановил обоз.
– Что случилось?
– Салак спрыгнул с козел следующей за каретой телеги, где замещал возницу.
– Мы, при перекладывании вещей, когда место освобождали для тел, оставили один из тюков на месте нападения.
– Да я вроде всё проверял
– Норман его под дерево в лес положил, чтобы не промок. Поэтому нам необходимо вернуться. Да и охрана тебе более не нужна, до замка два шага, разбойники связаны, либо мертвы. В близости к замку нападать на тебя точно не будут. Ну а мы, раз уж сами уезжаем, не будем требовать с тебя оплату наших услуг.
Купец посмотрел на нас с Маликом, мы уже седлали вьючных, для того чтобы крепить тюки, на барона, который как раз дошёл до кареты и открыл дверь, делая вид, что ему не интересно происходящее. Видимо сложил всё в уме.
– Жаль, ну что ж, я вижу, вы уже всё решили и мне вас не удержать, пусть будет по вашему, - купец протянул руку, и они с отцом пожали друг другу предплечья.
Пока мы навьючивали лошадей, подошёл Солд:
– Рамос, я хотел бы остаться.
– Что так?
– Бегать от светлых всю жизнь не хочется, да и поработав у Савлентия, я понял, как соскучился по деревне, а ребята, - он мотнул головой в сторону охранников обоза, наблюдавших издалека наш разговор: - после сопровождения поедут к себе в деревню, в приграничье, зовут меня с собой. Там Еканульские ночники не найдут. Ну а светлые, ни имени моего, ни лица, не знают. Да и неприметный я внешне.
– Твой выбор, тебе решать, с купцом договоришься, чтоб не сдал?
– Ребята поговорят.
– Ну, тогда прощай, - отец обнял Солда.
Мы, с Маликом, пожали предплечья Солда, скупо по мужски попрощавшись, да и время поджимало.
– Лошадь заберёшь с кареты, напутствовал Солда отец, - мы твою на вьючную заберём, волчат не на чём везти.
– Спасибо за лошадь, - обрадовался Солд.
– Да ты чего парень? Никак думал, что мы тебя с голым задом отпустим? Седло в телеге, оружие у тебя есть. Держи вот,- отец вытащил из кошелька десять золотых, - это дочери на взятку. И вот, - отец отсчитал пять золотых, - тебе на первое время. Тёплую одежду, взятую для тебя, искать в тюках некогда, тут уж извини. Всё давай...
Отец вскочил в седло, и мы втроём, перешли на рысь в обратную сторону. На ближайшем, еле заметном отворотке, завернули в сторону рощи Савлентия. Дождь, разошедшийся не на шутку, смывал наши следы практически сразу. Спустя две части сменили направление. Начинало темнеть, дождь только усиливался, груз лошадей, промок, ощутимо увеличив вес поклажи. Когда совсем стемнело, остановились в ложбинке. Расставили маленький шатёрчик, на двоих. Отец приобрёл его в городе почти за бесценок, сказав, имея в виду Софью, что не пристало юной девушке, жить с мужиками в одном шатре. Теперь он очень пригодился. Лошадей расседлали и стреножили, сложив
– "Светляки" вроде холодные?
– спросил я.
– "Светляк", не самая простая структура. Он в центре горячий, а по его границе, ставится плетение, улавливающее тепло, которое изменяется в силу, и снова подаётся в "светляк", за счёт этого, большого количества силы на его создание не надо. А я убрал это плетение, но через меру, у меня сил не хватит поддерживать его, зато погреемся.
– А если придать ему ускорение, то будет "огонёк", очень мощное оружие, - вклинился в разговор отец, - Лекам, прозвище из-за него и получил.
– Что хорошо кидал?
– Нет, штабной шатёр сжёг.
Мы рассмеялись.
Еды взять в обозе никто не подумал, поэтому ели размокшие лепёшки, которые мне отдавал Салак для щенков, так как выбрасывать было жалко, а засохшие есть никто не стал. Дождь размочил их до состояния полукаши, вымыв вкус. Но, за неимением настойки, пьют воду. Поэтому мы давились, но ели. Вода у нас была, да и, учитывая дождь - от засухи, не умрём. У отца была даже настойка, за которой пришлось вылезать под дождь, так как она была в тюках.
– По-видимому, дед, останется без подарка, - отец по очереди наливал нам в крышку от фляги горячительный напиток, - но нам для здоровья надо.
Я не стал переубеждать отца, хотя понимал, что мне и Малику простуда вряд ли светит - "искра" не даст.
Уснули, под барабанную дробь дождя, не выставляя стражу, от которой в такую погоду толку не было. Не видно ничего - в четырёх локтях. Тепло от "светляка" и настойка разморили и сделали своё дело.
14. Торка.
Дождь к утру прошёл, оставив крупные капли на ветках, которые срываясь, вымачивали и без того влажную одежду. Как оказалось, насчёт "заболеть", я был неправ, Малик, встал с кашлем. Истратив всю силу на "светляка", поддерживать организм было нечем.
– К обеду кашель пройдёт, я уже наполовину наполнен, - успокоил он нас.
Но, отец налил ему двойную дозу настойки: "На всякий случай".
Убрав шатёр, оседлали лошадей. Я полез под дерево за тюками, но тут же отпрыгнул, пытаясь выхватить меч, запутавшийся в плаще.
– Ты чего?
– спросил отец, обнажая лёгким движением свой клинок.
– Там что-то шевелится.
– Малик готовь арбалет, завтрак может получиться.
– Не надо стрела. Я не кушать. Я спать, - раздался противный голос, не узнать который, было не возможно.
Из-под дерева, вылез гоблин. Хасаны, оскалились на него, обходя с двух сторон.
– Ты откуда здесь?
– Норман добрый, Норман - хозяин. Салка продавать Торку. Торка не хотеть. Торка сам выбрать. Норман - хозяин.