Норманны в Сицилии

Шакк Адольф фон

Из крепости Пагано император послал герцога Конрада фон Штауфена к горе Гарган, святыни которой были обнесены укреплениями. Герцог три дня осаждал это местечко, но оно сдалось только тогда, когда подошел Лотар со своим войском. Император в благочестивом умилении пошел на поклонение к часовне великого архангела. Его войско нашло у подошвы горы, в замке и часовне, огромные богатства и не замедлило их присвоить, как трофеи.

Город за городом, замок за замком оказывались в руках Лотара при его дальнейшем продвижении. Многих он брал в плен и обращался с ними так жестоко, что перед его войском летел стоустый ужас, а жители городов искали спасения в горах. Но в Трани Лотара встретили с восторгом, так как там население сильно страдало от норманнов. Оно выступило против гарнизона Рожера и выдало замок немцам. Отсюда император пошел к Бари, где его ожидал такой же восторженный прием. Это самое значительное поселение Апулии было сильно укреплено королем

Сицилии и имело значительный сарацинский гарнизон, который жители города ненавидели. Лотару скоро удалось овладеть им. 30 мая он торжественно въехал в его ворота и провел там всю неделю Пятидесятницы. Здесь с ним соединился папа Иннокентий, и в присутствии обоих в Духов день праздничное богослужение было совершено с особенной торжественностью в церкви святого Николая. Когда папа в присутствии Лотара и всех высших сановников германской империи совершал богослужение, восторженные толпы присутствующих якобы видели, как с купола спускалась золотая корона, а над нею парил Дух Святой в виде белого голубя. Это видение было истолковано как предзнаменование общего триумфа церкви и государства. Когда праздники прошли, приступили к осаде крепости в Бари, где еще держался гарнизон Рожера, состоявший главным образом из сарацин. Осада крепости затянулась надолго, так как сицилийские воины оказывали стойкое сопротивление и перебили множество немцев. Но в конце концов они все-таки должны были сдаться. Крепость была разрушена до основания. Часть ее защитников изрубили мечами, других побросали в море. Пятьсот пленников повесили вокруг подожженной башни. Падение Бари, как удар грома, поразило норманнов, еще остававшихся на материке. Немецкое войско неудержимо рвалось к югу.

Король Рожер понимал, что он не может удержать этот железный поток, как прибой в бурю. Но он совершенно ясно предвидел, что победное шествие немецкого императора, как и многие другие его предприятия, будет иметь только временное значение. Все-таки он нашел нужным попытаться заключить договор с Лотаром. Он предлагал ему большие деньги в том случае, если Лотар согласится отдать Апулию в лен его сыну. Но император не принял этого предложения, так как он, по словам летописца, не мог допустить, чтобы христианская страна оставалась под властью полуязычника.

Из Бари император отправился в Мельфи, где он намеревался созвать на совет баронов Апулии. Но и у этого города ему пришлось еще раз вступить в столкновение с приверженцами сицилийского монарха, которых в конце концов он все-таки одолел. Император и папа вступили в Мельфи. Оттуда Иннокентий писал аббату Петру Клюнийскому, что «от Рима до Бари нет ни города, ни замка, который бы не покорился теперь святому Петру и мне, его наместнику».

Скоро между главою церкви и немецким императором начались раздоры. Каждый из них присваивал себе право распоряжаться покоренными областями. Папа держал себя так заносчиво, что своим поведением возбудил против себя сильное негодование среди приверженцев Лотара. Немецкие воины готовили заговор, чтобы напасть на святого отца со всей его духовной свитой и, может быть, его умертвить. Только вмешательство Лотара помешало осуществить этот замысел. Пререкания из-за Монтекассино не вели, конечно, к хорошим отношениям между ними. Летом, когда Иннокентий и Лотар проводили самые жаркие дни у прохладного озера Пезоле, на границе Апулии и Калабрии, не было недостатка в различных столкновениях между ними. Туда пришло от императора Византийского посольство к Лотару, чтобы поздравить его с успехами в Италии и принести ему роскошные подарки. Но, если Лотар питал надежду, что греческий император будет ему помогать в его походе на Сицилию, он теперь должен был забыть о ней на основании того, что говорили послы, и отказаться от своего замысла. Тогда он двинулся к Неаполю и Салерно, где уже находились пизанские и генуезские боевые корабли, которые уже начали наступление.

Сергий был осажден в Неаполе войсками Рожера. Но последний отступил из-за превосходящих сил неприятеля, чтобы все свои силы сосредоточить на защите Салерно. Осада Неаполя была снята и пизанцы двинулись к Амальфи, с которым они прежде обошлись так жестоко. Жители сдались без боя. Старинный город Равелло, построенный на высоких скалах, господствующих над Амальфи, был разрушен также, как и местечко Скала. Со всеми своими силами Лотар двинулся к Салерно, защиту которого Рожер поручил своему канцлеру, а сам удалился на Сицилию. Император, при содействии Генриха Гордого, князя Капуанского, Сергия Неаполитанского и флотов Генуи и Пизы, с моря и с суши обложил этот приморский город, который был главным опорным пунктом сицилийского владычества в Нижней Италии. К нему присоединился и граф Раинульф Алифанский, которому император весьма благоволил. Норманны, осажденные в Салерно, плечом к плечу с жителями города геройски защищались и постоянными вылазками причиняли немало хлопот. Сам папа Иннокентий явился в лагерь императора, чтобы иерихонскими трубами своих молитв разрушить стены города. Пизанцы возвели

перед валами большую деревянную башню, чем вызвали ужас у защитников города. В конце концов они не могли устоять против огромного превосходства сил столь многих, объединившихся против них противников. В начале августа норманны сдали город императору и, уплатив значительную сумму денег, выговорили для себя сравнительно благоприятные условия капитуляции.

Но эта победа Лотара стала для него пирровой победой.

Пизанцы, жестоко оскорбленные тем, что мирный договор был заключен без их согласия, хотели сейчас же вернуться домой. Правда, они отказались от этой мысли по настоянию папы, но решили не принимать впредь участие в каких бы то ни было дальнейших предприятиях императора. При содействии канцлера они заключили с Рожером мир отдельно от императора.

Пиза, прежде верная папе и императору, с этих пор бесповоротно перешла на сторону сицилийских монархов. Но еще раньше чем флот с богатой добычей отплыл в Тоскану, император снял свой лагерь. Он вместе с папой снова поставил в Капуе князя Роберта. Они согласились отдать апулийское герцогство графу Раинульфу Алифанскому. Из-за этой инвеституры между святым отцом и Лотаром возник конфликт. После месяца препирательств оба они сошлись на том, что папа возмется за знамя выше, а император ниже, и таким образом они передадут его герцогу. Дож Сергий Неаполитанский, по-видимому, был утвержден в своей власти.

После этих событий в Апулии Лотар со своими воинами, которым сильно хотелось вернуться в Германию, двинулся в обратный путь, но шел не по прямой, а делал остановки в Беневенте, Монтекассино, Сан-Жермено и Аквиле для устройства различных дел. А так как он, по обычаю немецких императоров, не оставлял в завоеванных им странах гарнизонов, то король Рожер понял, что пришла пора ему вернуться в Италию. Он высадился на континенте, и его движение к северу было таким же неудержимым, как и движение императора в противоположном направлении. Пожары городов и сел озаряли ему путь.

Когда ему сразу же сдались Салерно и Ночера, он напал на Капую и, захватив этот город, дал полную волю своему бешенству. Сергий Неаполитанский, охваченный паническим ужасом при появлении сицилийского короля, смиренно изъявил ему свою покорность и поклялся быть его верным спутником в походе. Беневент также отпал от императора и папы и примкнул к Рожеру и Анаклету. Раинульф, для защиты которого было оставлено восемьсот немецких воинов, старался собрать как можно больше людей, чтобы отстоять свое герцогство. Святой Бернар пытался помешать столкновению между ним и Рожером, но безуспешно. В конце октября 1137 года произошла битва у Раньяно, недалеко от Сипонтуна. На этот раз боевое счастье изменило норманнам. 3 ООО воинов, в числе их Сергий Неаполитанский и другие бароны, пали на поле битвы. Самому Рожеру едва удалось спастись с небольшими остатками своего войска. Однако король не был побежден.

Раинульф Алифанский владел теперь большей частью Апулии и пытался захватить Беневент, что, впрочем, ему не удалось. Иннокентий II вернулся в город на Тибре, где ситуация изменилась в его пользу.

Группировка Анаклета распалась, и святой Бернар, который находился при папе, решил, что настало время склонить и короля сицилийского на сторону законного наместника Петра. С этой целью он отправился в Салерно. Король не отклонил его предложения, но, прежде чем окончательно высказаться за того или другого из претендентов, потребовал, чтобы от пап-соперников к нему явились по три представителя и изложили перед ним свое дело. Его желание было исполнено. Он долго и терпеливо их слушал, но не высказался ни за ту, ни за другую кандидатуру, а оставив окончательный приговор по этому делу на общую ответственность епископов Сицилии, куда он вскоре хотел возвращаться.

Смерть Анаклета 25 января 1138 года положила конец этому спору. Избранный его приверженцами Виктор IV, убежденный святым Бернаром, через несколько месяцев сложил свою тиару к ногам Иннокентия II, что и положило конец церковному расколу.

Лотар на обратном пути в Германию 3 декабря 1137 года умер в альпийском хижине в Тироле. Вскоре после этого 30 апреля 1139 года в Трое умер от жестокой лихорадки Раинульф, граф Алифанский, и Рожер таким образом избавился от двух самых опасных своих противников сразу. Он, как только ему стало известно о смерти зятя, выехал из Палермо на материк, прошел при помощи своего сына Рожера со значительным войском победоносно всю Апулию и покорил ее снова, за исключением Бари, Трои и некоторых других городов.

Но самый ожесточенный и самый опасный противник Рожера, Иннокентий II, был еще жив.

На Великий пост 1139 года он созвал всеобщий собор в Латеране и объявил на нем, что церковный раскол прекратился. Все акты Анаклета были объявлены недействительными, и благодаря обвинительному приговору победившего папы, которому авторитет святого Бернара придавал большой вес, несчастный антипапа запечатлен в анналах как второй Иуда Искариот, хотя он имел точно такие же права на престол святого Петра, как и Иннокентий И.