Норманны в Сицилии
Шрифт:
Пошатнулось и здоровье Рожера, когда он стал приближаться к шестидесятому году своей жизни. То, что угнетало его дух, усиливали его телесные страдания. Но на него оказывали тяжелое впечатление не столько замыслы Эммануила Комнена против него, не столько успехи Мувагидов, угрожавших северным африканским владениям, – сколько печальные семейные обстоятельства. В течение девяти лет он потерял двух жен и трех сыновей, из которых старшим был Рожер, герцог Апулийский, а вторым Альфонс, князь Капуанский. Как звали третьего, неизвестно. У него оставался только один сын, Вильгельм. На смерть одного из его первых сыновей араб Абу Дав написал следующую элегию, которую мы здесь и приводим, – не ради приписываемых ей поэтических достоинств, но ради ее курьезности, так как она написана мусульманским поэтом в честь христианского короля и носит все характерные черты арабской поэзии.
Удары судьбы ожесточили Рожера. До сих пор он, совершенно в духе своего отца, позволял всем своим подданным открыто исповедовать веру, в которой они родились и были воспитаны. И вдруг, за год до своей смерти, хотя и в одном только случае, он отступился от этого правила. Филипп Медийский вырос при дворе короля и принадлежал к числу его особенных любимцев. Вероятно, первоначально он был мусульманином, но впоследствии перешел в христианство. Рожер сначала пользовался его услугами по части финансов, потом назначил его адмиралом, и Филипп с Георгием Антиохийским участвовали в походах к берегам Северной Африки. Когда он с победой возвратился из похода на Бону, некоторые из духовных лиц, в дни мрачного душевного состояния Рожера приобретавшие власть над его волей, обвинили адмирала в том, что он будто бы христианин только по имени, что втайне придерживается ислама, посещает мечети, доставляет туда масло для священных ламп и посылает подарки ко гробу Пророка. Рожера этот факт, по-видимому, доказанный, привел в страшное раздражение особенно потому, что он видел в этом злоупотребление своим доверием. Он отдал Филиппа под суд и потребовал, чтобы дело было решено без всякой снисходительности. Несчастного приговорили к сожжению на костре, и этот приговор был исполнен. На костре, который горел перед дворцом в Палермо, сгорел Филипп и много других крещеных мусульман из свиты короля, которые втайне придерживались учения Корана. К счастью, это было единственное аутодафе при Рожере. Только через четыре столетия, уже при испанцах, снова запылали костры.
Рожер умер пятидесяти восьми лет, 27 февраля 1154 года. В его образе это был величайший государь своего времени. Фридрих Барбаросса только взял в свои руки правления, когда король Сицилии покинул мир. Однако Рожер никогда не позволял себе такой дикости и жестокости, какими запятнал себя Фридрих в Кремоне и Милане. Если Рожер время от времени проявлял строгость, близкую к суровости, то делал это только для того, чтобы восстановить в своем государстве порядок, которому грозили междоусобные раздоры. Всю свою жизнь он заботился о благосостоянии своего государства, покровительствовал наукам, поощрял искусство, был также щедр в раздаче наград за услуги, как неумолим в применении заслуженного наказания. Его мудрость и рассудительность не уступали его энергии и решительности. Чтобы понять, каких успехов он достиг, достаточно вспомнить только о том, что он, поначалу зависимый от папы, в конце концов стал почти его сюзереном. Он эффективно противостоял Гогенштрауфенам, могущество которых резко возросло при Конраде III, и, может быть, для этого немецкого царственного дома, было большим счастьем, что Рожер сошел с исторической сцены полный сил. Проживи он еще, ему возможно удалось бы подчинить себе всю Италию и отбросить гибеллинов за Альпы. Его положение среди монархов
Книга пятаяКороль Вильгельм I
После смерти трех старших сыновей короля Рожера II, на трон Сицилии взошел его четвертый сын, Вильгельм. В 1154 году, когда после смерти Рожера Вильгельм был коронован, ему было 34 года. Он родился в 1120 году от Эльвиры, первой жены покойного короля. Еще юношей он принимал участие в войнах своего отца в Апулии. Потом 8 апреля 1151 года отец назначил его своим соправителем, причем Рожер удержал за собой Сицилию, Калабрию и Капую, а Вильгельм должен был править Апулией, все еще раздираемой междоусобицами вассалов. По смерти отца все норманнское государство досталось Вильгельму, и на Пасху 1154 года он торжественно короновался в Палермо.
Вильгельм I был человеком не без способностей. Его нельзя упрекнуть и в слабости. Но если король Рожер также, как и его отец гроссграф, при всей строгости, к которой иногда его вынуждали обстоятельства, отличался редкой для того времени гуманностью, то Вильгельм был подчас излишне жесток. Народ прозвал его Злым не без оснований. Уже в начале его царствования неблагоприятным предзнаменованием было то обстоятельство, что он отстранил от государственной службы знаменитых советников отца и окружил себя новыми, способности которых, по меньшей мере, еще не были доказаны.
Время, когда он получил власть, было весьма тревожным. Византийский император готовился к войне с норманнами, чтобы отбить у них старые наследственные земли своего дома. Можно было ожидать, что Фридрих Барбаросса, ставший императором после смерти Конрада III, будет действовать заодно с кесарем и постарается отстоять свои сюзеренные права на Италию и Сицилию. Нельзя было рассчитывать и на поддержку папы Адриана IV, получившего власть в том же самом году, в котором ее получил и Вильгельм. В этой сложной ситуации для сицилийского короля было делом первостепенной важности возложить ведение государственных дел на человека выдающихся способностей.
Ему казалось, что именно такого он и нашел в лице Майо, сына торговца маслом из Бари. Он дал ему высокий титул адмирала адмиралов – титул флотоводца Сицилии и одновременно главы королевского правительства. В молодости Майо получил хорошее образование в Бари, главном городе византийского владычества в Италии, сохранившем еще ауру греческой культуры. Впоследствии Майо покровительствовал науке и ученым. Вильгельм относился к нему с безграничным доверием, и Майо умел сохранить это доверие, хотя его высокое положение создало ему много врагов. Одаренность этого человека была несомненна, характер – сложен и неоднозначен. Одни безусловно и во всех отношениях его хвалили, другие упрекали в жестокосердии, скупости и алчности. При дворе Вильгельма I, когда Майо занял место первого министра, образовалось две партии – одна из приверженцев могущественного сановника, которая главным образом состояла из мусульман, другая – из баронов и графов страны, главой которых был Роберт Бассевиль. Этот человек, необыкновенно честолюбивый, поставил себе целью добиться исключительной власти при дворе. А так как и Майо был готов энергично отстаивать свое влияние, то борьба между двумя партиями была неизбежна.
Увы, король Вильгельм не имел достаточно сил, чтобы сдерживать раздоры среди своих приближенных. Сам он – принимал деятельное участие в управлении страной.
Большую часть времени он проводил в покоях своего дворца, куда никто не имел доступа, кроме всемогущего Майо и архиепископа Палермитанского. Говорили, что в пышных загородных замках и залах королевского дворца, убранных со всей роскошью Востока, он предавался всем порокам восточного деспота. Женщины, которые ткали шелк и которых король Рожер привез из своего похода на Византию, и девушки, которые работали в палермитанском тиразе, или мастерской ковров, составляли его гарем, где он и наслаждался, забыв о своей супруге.
Многочисленные мусульмане, которые его окружали, действительно придавали его двору такой вид, как будто в Палермо имел резиденцию не христианский король, а арабский султан.
Известно, что Вильгельм жил столь уединенно, что во время его правления неоднократно появлялись самые странные слухи. Говорили, что он умер и что его первый министр правит от его имени, игнорируя наследника престола, молодого Рожера. Политика Майо состояла главным образом в том, чтобы удалять от короля вельмож королевства, которые ненавидели министра, как выскочку, и настраивать против них Вильгельма. Майо особенно старался навлечь немилость короля тех баронов, которые состояли с Вильгельмом в различных степенях родства. Он интриговал против графа Гуго Молиссы, мужа Клеменции, незаконной дочери Рожера II, против графа Симона Поликастро, незаконного сына того же короля, и против графа Роберта II Лорителли, сына тетки Вильгельма. Последнего король Рожер по духовному завещанию назначил своим преемником в том случае, если умрет бездетным или его сын окажется совершенно неспособным править королевством.