Норвежская новелла XIX–XX веков
Шрифт:
Стаканчик виски лишь возбуждает жажду, приходится заказать еще. Полковник чувствует себя превосходно. Красивый зал, нарядная публика, почтительные официанты. Но здесь приходится платить наличными, а раз надо, полковник не станет мелочиться.
Поездка в винный магазин — и огромный ящик водружается на заднее сиденье. Здесь приходится оставить солидную сумму, бесполезно разыгрывать сцену с бумажником. Уф! — громко отдувается полковник. Поездка в другой винный магазин — и еще один ящик в машину. Уф! — громко отдувается полковник.
Автомобиль останавливается
— Счет, будьте добры! Я хочу расплатиться. Но помилуйте, так много? Ой-ой-ой! — Он пересчитывает деньги, задумывается, посмеивается. — Да, придется вам, видно, задержать меня. По правде говоря, я вел себя сегодня страшно легкомысленно, издержал кучу денег, а нам нужно немедленно ехать к сыну в Кристиансанн. К тому же меня втравили в покупку машины, и вот, пожалуйста, не могу оплатить какой-то жалкий гостиничный счет. Уф, уф!.. Впрочем, имя мое не такая уж плохая гарантия, если позволено будет так говорить о себе. Ну что ж, спасибо! Большое спасибо! Я вернусь не позднее, чем через неделю. Благодарю вас!
Мальчик-посыльный несет в номер пакеты и чемоданы. Полковник разворачивает пакеты и аккуратно укладывает вещи в чемоданы.
— Живем, старуха!
Посыльный выносит к автомобилю упакованные чемоданы.
— Живем, старуха!
Щедрые чаевые портье и мальчику-посыльному.
Полковник Хауг с супругой медленно отъезжают от гостиницы.
— Великолепный автомобиль, — говорит хозяйка отеля, обращаясь к портье. — Просто чудо!.. Ну и богач, видно, этот полковник!
Не всякому позволено при отъезде оставлять неоплаченный счет. Хозяйка уже научена горьким опытом. Но тут она совершенно спокойна.
— Живем, старуха!
Выехав из города на Тронхеймское шоссе, полковник чуть прибавляет скорость. Ранняя осень, день в разгаре, погода чудесная.
«Смотри, Норвегии долина в цветах… тра-ля-ля-ля!..»
Жена полулежит, откинувшись на мягкую подушку сиденья. Автомобиль убаюкивающе покачивает. Она с улыбкой поглядывает на своего крупного старого полковника. В сущности, он прекрасный муж. Они провели вместе чудесный месяц и, по ее расчетам, могут провести еще месяц или два, или даже полгода, если он будет осторожен. Больше, чем на полгода, она не рассчитывает. Впрочем, скорее всего месяц. Еще месяц они наверняка продержатся, а там уж как судьба решит.
Все эти красивые вещи она постарается сохранить. Она уедет задолго до того, как грянет гром, спрячет вещи и будет на многие годы обеспечена прекрасной одеждой. У нее уже есть опыт, полковник ни за что не выдаст — ее во всяком случае. Продал вещи — и баста!
Да, она женщина бывалая и умеет о себе позаботиться, пока муж в отлучке. Нужды она не испытывает, находит себе скромное местечко, предпочтительно у обеспеченного одинокого мужчины, нуждающегося в помощи по дому, и лучше всего — за пределами столицы.
Она ведет хозяйство, кроткая, работящая, полная, молчаливая.
Молчание может скрыть многое, и одинокие мужчины за умеренную плату пользуются
Но полковник сейчас ее муж, ее настоящий муж. Они вместе с молодых лет, и хоть ни пастор, ни судья не женили их, они все-таки муж и жена. Полковник Хауг с супругой.
— Далеко ли ты собираешься ехать, милый полковник?
Он называет один из горных отелей и добавляет, что есть ведь и другие. Нельзя долго жить на одном месте, надо переезжать, чтобы не возлагать на одних всю тяжесть убытков, а разделить их поровну между всеми. А потом? Ну, можно сменить имя и поселиться где-нибудь близ Тронхейма, или Бергена, или Ставангера, а можно и близ каждого по очереди. Можно и так. У него есть превосходный план. Он объявит подписку на издание небольшого специального торгового календаря.
План не нов. Полковник признает, что вел себя глупо в тот раз, когда собрал подписку в столице, а потом растратил деньги, так что никакой книги не получилось. Но уж зато теперь…
Сразу же после отдыха он примется за дело всерьез. Он заработает деньги, выплатит долги и заживет как порядочный человек. И тогда они справят свадьбу. Такую свадьбу, что чертям тошно станет!
— Живем, старуха!
Жена улыбается. Машина идет плавно, убаюкивающе покачивает, и спустя милю полковница засыпает.
У полковника отпуск. Он пользуется им раз в год, либо раз в два года, либо раз в три года. (Удовольствия, радости так же важны, как дом, еда и одежда, утверждают философы и медицина.)
Проходит неделя, и две, и три. Сотрудник уголовной полиции X. громко хохочет и говорит своему коллеге:
— Старый Хаген опять орудует. На сей раз он превзошел себя и получил повышение в чине. То был майором, а теперь уже полковник. Свыше двадцати заявлений. И на этот раз тоже автомобиль за много тысяч крон, под фальшивый вексель. И еще масса всяких вещей, одежда, гостиничные счета, цветы. Господи спаси и помилуй, ну до чего же люди глупы! Честное слово, поделом им, пускай бы сами и расхлебывали. Это было бы только справедливо. Но скажи на милость, цветы-то ему зачем понадобились?
По тюрьме прошел слух. Его передают друг другу в мастерских, в переплетной, на сторожевой вышке, в коридорах, во дворе:
— Хаген сидит. На сей раз он уже полковник, а то был всего лишь майор. Ха-ха-ха! Ну и мастак! Шикарный автомобиль, куча всяких вещей. Цветочный магазин его бабе розы послал. Ха-ха-ха, розы-то, розы ему на кой леший понадобились!
Сватовство