Nota Bene. Сборник стихотворений
Шрифт:
как это: сквозь кварталы, людей и спутники наса
найти меня и не найти для меня часа.
незвезда
в следующий раз встретимся в животе у кита
в артериально-нейтральных водах.
наш новый мир ото рта до хвоста
можно считать свободным.
не прикрывая исходную спесь,
ты примешься
а я почему-то уверена: здесь
мы станем красивей и проще.
измененья не следуют как поезда,
преднамеренно путая стрелки.
ты как и там, так и здесь не звезда,
а мерцающая горелка.
и я принимаю как ванну тот факт,
который почти меня губит:
если не здесь, то нигде и никак
некрасивые люди
красиво не любят.
ничего внутри
если у тебя под сердцем гвозди и битые стёкла,
и кошки устроили кошкин дом,
я могу показаться вначале чуть тёплым,
и даже вполне потом.
ты можешь любить наши ночи и ноги
гибко сплетать в косу.
и даже моим бестолково немногим
заполнить весь смысл и суть.
но никогда не влезай в мой череп,
под рёбрами не смотри.
ты знаешь: там, в самом деле,
нет ничего внутри.
тесно
декабрь приходит едва замороженной клюквой.
в моём мире ни снега, ни искр.
я не напишу тебе больше ни буквы,
даже – не подмахну диск.
нам с ним тесно как двум планетам
на одной обветшавшей орбите,
как солнцу – с искусственным светом,
как разным придворным свитам.
как двум поездам на двух рельсах
в какой-то точке от а до б.
как корню в слове «разбейся»,
как в чьих-то руках – звезде.
тесно, что не споёшь на выдох
голосом, что когда-то был звонким.
а я не хочу играть в эти игры.
и участвовать в этой гонке.
недалёкий рэп
улыбается прямо, смотрит искоса.
вопрошает: «что не выбрит, не выспался?»
мы поделили планы, друзей и пса.
ещё удивляешься, что не выспался?
мой
деловито осведомляется: «ну, готов?».
я закашлялся и кивнул.
вырос. и уже не пишу про войну.
не цепляюсь к прохожим, не матерюсь.
никоим образом не ускоряю пульс.
было, начал в церковь захаживать.
вскоре признал церковь бизнесом-лажею.
и вот судья спрашивает её о причинах.
она ему пафосно: «он вообще не мужчина».
откуда-то справа слышится смех,
она продолжает: «он вообще-то из тех,
кто вечно не в духе: и глух, и слеп.
бубнит под нос свой недалёкий рэп.
от его друзей несёт пивом и нищетой,
они к нам заходят как лошади – на постой.
ложится спать в пятом часу утра
и утыкается в стенку, жене не рад».
так нас разводят скорее троицкого моста,
не разделив зёрна от плевел, не досчитав до ста.
я без проблем перерос собственный же фантом,
а она продолжает ужесточать свой тон.
через час – мы гурьбой на улицу, как из загса.
я так и не начал с ней огрызаться.
она садится в машину, я – до метро пешком.
промолчал потом до утра – в горле липкий ком.
и ничего не вынес нового из вчерашнего.
встал – отряхнулся – осел – откашлялся.
выбросил бритву, затем будильник.
я не стал ни более умным, ни шибко сильным.
вообще, ничего не меняется год от года.
это сама суть жизни, её природа.
игла
почему ты не пишешь мне и никогда не звонишь?
а если нас стравливает метро, то сливаешься с каждой из мраморных ниш?
почему всё изломано в мире и правильно на войне?
успокоение приходит не в сексе, а в крепком сне?
почему все кумиры обращаются в пепел, золу и крыс,
исключая тех, кто в удавку, петлю, карниз?
словно мёртвый всегда красивее, чем живой…
почему твой подъезд вечерами пахнет травой?
и на кой все красавицы знают о своей красоте
Конец ознакомительного фрагмента.