Nota Bene. Сборник стихотворений
Шрифт:
от людей – утверждения «всё в порядке».
мир слепых – это молочный привкус горячей кожи,
откровение бронзы, венчающей чью-то трость.
я уверен: за закоптелыми линзами можно
скрыть шрапнель неудач и исходную злость.
стагнация
продолжает писать мне: «тебя люблю»,
если это вмещается в смс.
продолжаю кончать под отменный блюз,
если это имеет какой-то вес.
начинаю предчувствовать
ибо время почти выходит.
у неё начинает горчить во рту,
ибо горечь есть вкус свободы.
завершаю роман небольшим костром,
т.е. дань отдаю бумаге.
завершает искать себе новый дом,
т.е. найдя почитателя в праге.
неохотно ложимся в одну постель,
засыпаем, боясь признаться,
что кончилось время для новостей.
и началось – для стагнации.
тссс
когда тебе больно до крика, а потом замолчи… тссс!
так не умеет выть ни одна из волчиц.
чувство, у которого нет берегов, нет границ,
зато несравненно много оттенков и лиц.
ты уже мечтаешь перевалить за отметку края,
тем самым признав, что ничуть не иная,
вытащить себя из себя хрипотой и лаем.
так ты кончаешься, а я начинаю.
glen morangie
беспомощностью к тебе пропитываться сквозь сон.
никогда не найду согревающие слова.
новый год, проступающий соком, так невесом…
и понятен, и сладок, как дважды два.
опасения кроя извечным «всё хорошо»,
улыбаюсь, как раньше бывало давным-давно.
и тоскую по временам, когда ты пришёл.
так прозрачно, что скоро увижу дно.
разбиваешься чайкой о ломкий проём окна,
барабанят в ушах неуёмные перепонки.
боль опознана вереницей «иди ты на»
будильникам/утешеньям. колюче звонкий
голос ложки, вмещающей сахар в чай.
в тон сминаемому в руке письму.
до скорого никогда. надеюсь, что будешь скучать,
прописывая в минувшем тьму.
позвоночник тяни, как кошка, навстречу льду.
наше предназначенье спит головой к востоку.
я бегу туда, куда никогда не приду
хозяйски небрежно. ни раньше, ни позже срока.
обожествление не выходит из головы,
ютится в коробке с пафосным glen morangie.
допрыгнем до потолка, перейдём на «вы».
я никогда не забуду, как пригубляется жизнь.
неформат
она утверждает, что каждый наш поцелуй
распечатан в формате А3.
и вроде никто не видел ещё,
но ты рискни – посмотри.
и когда улыбаться давалось едва-едва,
она утыкалась в точку над “i”,
мысленно превращаясь
ну, никто не видел ещё – смотри.
подругам напевала, что временный брейк
ею придуман, предложен – и все дела.
не вода, мол, из крана, а вечный рейв.
затем так вздыхала, будто давно ждала
такого как я – свою лучшую из половин.
ей повезло, как ветру на высоте моста.
мои редкие появления, залитые в А1,
довелось лицезреть сотне людей из ста.
домой возвращалась ускоренно как йо-йо,
доставала из шкафа бритву и чёрный зонт.
гостям непременно бросала, что всё моё,
а потом не провожала. за горизонт
под пристальным взглядом катилась точка над “i”.
мне раньше думалось: нам не хватило перца.
а оказалось – прозрачных стен из слюды.
одежды прикрыться, а не согреться,
формата А0 и высокого рейтинга.
[девочка]
из-под палки бегут лоси
в незнакомые города.
[девочка] лучше бери такси,
чтоб не успеть никогда.
долго петляй во тьме
с востока на самый юг.
и навигатор не смей,
лучше используй нюх.
верь, что в жести вино,
а значит – Христова кровь.
нащупай такое дно,
чтобы не видеть снов.
не пристегнув ремень,
мечтай о кюветных рвах.
и знай, как отбросить тень
на суть своего естества.
путай следы слюной,
полной идей-отрав,
и претворяйся хной
или стогами трав.
дырявь себе пальцем грудь,
прикуривай у тиши.
и, наконец, забудь,
что было, куда спешить.
кто кого
знаешь, малыш, время – это большой питон.
раньше я грел себе молоко,
а теперь прошу тебя сменить тон.
и мне не совсем легко.
время нас поглощает, как всё вокруг.
представь себе большой дом,
вот только от моих рук
пахнет вскипевшим льдом.
денег стало так много, что перебор.
всех интригует их статус вич.
том сойер так долго красил забор,
что травку забыл состричь.
время играет со мной в «кто кого».
ты вырос из своих кед.
всё обращается в статус кво,
в количество собранных лет.
и нам не по возрасту брить виски,
шататься всю ночь до утра.
то чувство, что мы оголённо близки,
сменяется преданным “брат”.
зато улыбаемся всем лицом,
всей мощью своих карат.