Нотариус Его Высочества
Шрифт:
— Ты очень плохо себя вела миа студентесса. Тебя нужно непременно наказать, — с наигранным вожделением прохрипела я.
— Но как же вы это сделаете, сеньор Тровато?
— Я украду ваш первый поцелуй.
— Маэстро, но здесь же нет пиний!
— К дьяволу пинии. Иди же ко мне.
Заскрипели половицы.
— Я принесла полотенца, Юри, — сообщила экономка и замерла в дверях, наблюдая как я прижимаю одну куклу к другой. И как долго она тут стоит?
Ничего не меняется, она всё так же заходит без стука, а я, кажется, не повзрослела ни на
Изабелла никак не прокомментировала увиденное и всячески старалась сменить тему, после того, как я быстро швырнула кукол на постель. Эти двое дальше справятся уже без меня. У них все хорошо, в отличие от моей личной жизни.
Кран в ванной комнате долго гудел, затем плюнул несколько раз слегка желтоватой водой, пока не полилась чистая и теплая.
— Твоей ванной никто не пользовался долгое время. Но все флакончики тут новые и со свежими датами. Тебя всегда ждут дома, милая.
Обняла женщину, которая знает меня дольше, чем я сама, стараясь не запачкать её одежду чернилами Септимуса.
— Спасибо, Белла, ты лучшая. Ты это знаешь?
— Знаю, — она смахнула со слезу щеки, а затем слегка смутилась и запустила руку в передник. — Не думала, что начну с тобой этот разговор однажды, но…
Она понизила голос, словно собиралась открыть мне самую страшную тайну во всем королевстве. В какой-то миг я даже подумала, что она скажет что-то в духе:
— Немо мой внебрачный сын, я та самая третья хранительница тайны, вот его свидетельство о рождении, он единственный сын Его Величества.
— Вот держи, ты уже вполне взрослая для этого. Зачем тебе куклы, когда можно читать про любовь, — с этими словами она вручила мне потрёпанную книгу, на обложке которой красовалась полуголая пара любовников.
— Белла, я не…
Я прижала руки к груди, не смея взять этот затёртый томик, который я уже читала украдкой много раз, пока экономка хлопотала по дому.
— Бери-бери. С твоей работой, когда тебе теперь о мужчинах думать. А твой Маэстро будет до глубокой старости тянуть с признанием. Знавала я таких. До сих пор тянут.
Она поднесла край передника к намокшим глазам, и я все-таки взяла книжку, тем более история там действительно была захватывающей и поцелуи под пиниями тоже имелись.
Ну а что, Изабелла отчасти права, мне теперь не до романтики в реальной жизни. Единственный мужчина, который не выпускает меня из объятий это мой Септимус.
Белла ушла, оставив мне книжку и атмосферу неловкости в подарок. Нужно поскорее занырнуть в ванну и хоть на мгновение прочистить мозги. Мне уже начинает казаться, что чернила Септимуса мне и туда впитались. Кстати о трусливых головоногих:
— Слезай уже, опасность миновала.
Он заворчал и крепче опутал мои волосы.
— Септимус! — уже строже позвала питомца.
Он нехотя ослабил свою хватку, и я осторожно переложила его в раковину, пока из него ещё чего не полилось. Осьминог тут же заткнула слив пробкой и повернул вентиль крана, настраивая
Простонала, наблюдая свою метаморфозу, а Септимус виновато поглядывал на меня снизу.
— Вот и спасай после такого некоторых неблагодарных. Умоляю, скажи, что это смоется?
Он как-то неуверенно булькнул, а затем потянулся за шампунем и предложил его мне.
Принялась раздеваться. Эту мантию тоже не спасти, даже Изабелла с её многочисленными талантами в домашних делах не отстирает и не зашьёт мою одежду. Когда я добралась до нижнего белья, то вновь неуверенно покосилась на своего питомца.
— Отвернись, мне сказали, что ты парень.
Он закатил глаза, но послушно развернулся, и я скинула остальное. К этому времени у меня набралось уже достаточно воды, чтобы занырнуть с головой. Едва я намочила волосы, как все вокруг меня тоже окрасилось, а волосы скручивались в тугие локоны, превращая меня в подобие пугливой каракатицы.
Слила воду. А потом ещё и ещё, пока она не стала относительно прозрачной. Вновь набрала ванную и в этот раз покидала туда шипящих бомбочек с успокоительными маслами. В этот недолгий миг, мне даже показалось, что жизнь начала налаживаться. А вдруг на самом деле не было никакого отравления, а я просто напутала что-то с заклинанием из-за усталости. В конечно концов, не так часто я пользуюсь этими чарами. На яблоке вполне могло быть какое-то охранное заклятье, которое позволяло фрукту подольше выглядеть свежим и спелым, а под воздействием моего обличения началась непредвиденная реакция.
Такое объяснение мне определённо нравилось, ведь оно отметало вариант, что меня хотели убить или покалечить, пусть это и выставляло меня неумелой волшебницей. Лишь бы Немо и Его Высочество не прознали об этом казусе. Не хочу чтобы эти двое посчитали меня настолько слабой и бесполезной, что я и дня не могу прожить без приключений и их вмешательства.
Когда вода порядком остыла, а кожа на пальцах начала уродливо морщится, я решила вылезать. Перекинула ногу через бортик и тут же почувствовала под ступнёй приятный пушистый коврик. Обернулась в мягкое полотенце, наслаждаясь минутами спокойствия и гармонии. А ещё я тянула и не торопилась смотреться в зеркало.
И не зря. Чернила вымылись, но лишь частично. Некоторые пряди всё ещё оставались темными, некоторые стали чуть светлее, отчего выглядела я слишком ярко и по-бунтарски. Может быть в школьные годы я бы хотела такой смелый эксперимент с волосами, но сейчас, когда я стала должностным лицом, это все было ужасно не уместно.
Сложила руки для заклинания. Я же могу попробовать все исправить магией? Перед глазами вдруг возникло дымящееся яблоко, и я быстро опустила руки. Не сегодня, а лучше сходить на неделе в салон и попросить помощи. Жаль, что я не могу выставить счет одному прожорливому осьминогу.