Нотариус Его Высочества
Шрифт:
— Ваше полное имя, — сухо сказала я, стараясь максимально отстраниться от всей этой ситуации и быть профессионалом, вот только на глаза у меня упорно наворачивались слёзы.
— Энцо Марио Коста, — отчётливо проговорил мужчина.
— Полных лет?
— Двадцать четыре.
Моя рука замерла над бумагой. Он ещё так молод. Почему Юстиция?
— Мне жаль, сеньора Ритци, что мы впутали вас в эту грязную историю.
— Это моя работа, — твёрдо проговорила я, вписывая возраст Энцо.
— Вы ведь уже поняли, кто моя семья?
— Догадалась.
— Я
А под делами он явно имел в виду рэкет, наркотики и торговлю людьми. Всё, чем живёт наш юг.
— Но вы нашли себя в другом, — я обвела рукой картины.
— Да. На удивление, они оказались востребованными. Что-то я успел продать и скопить денег. Но из-за страха мы всегда жили более чем скромно, постоянно переезжали, но у меня есть счета, есть картины, я хочу, чтобы Джемма и Фаби ни в чём не нуждались и просто жили…. не так. Не в бегах, не в страхе.
Он зашёлся кашлем.
— Ваша семья их не оставит просто так. Они будут мстить.
— Нет. Воля умирающего что-то да значит для Коста. Они отступят с моей смертью. Сеньора нотариус знает, что такое омерта?
— Кодекс чести?
— То немногое, что они чтут и соблюдают. Если я омою своё предательство кровью… Если я умру, то мою семью не тронут. Не посмеют.
— Вы травите себя, — догадалась я, глядя на чёрные узоры вен под кожей Энцо. — Так же нельзя…
— Нет, сеньора. Нельзя поступить иначе. Я всё равно умру, вопрос в том: один или же утяну за собой Фаби и Джемму? Пожалуйста, она не должна знать о моём решении!
Ещё один безродный ребёнок, который не будет помнить и знать отца.
Я пыталась отключить чувства пока писала текст завещания, вносила туда информацию по картинам и банковским счетам Энцо. Я пыталась не плакать, пока смотрела на дрожащую руку, ставящую подпись под документом. А ещё я отказалась брать с него деньги за это. Я просто не могла, потому что чувствовала себя палачом, который только что вынес смертный приговор.
— Не нужно плакать, сеньора Ритци. У них будет беззаботная и безбедная жизнь. Гораздо лучше чем сейчас.
— Не правда! В их жизни уже не будет вас…
Он ничего не ответил с любовью погладил спящего ребёнка по волосам и запел ему что-то на южном наречии.
Я молча поднялась с места и поспешила к выходу, потому что уже видела, как Энцо достал из-под матраса крохотный пузырёк с последней дозой яда.
— Уходим, — бросила я Ами, прекрасно понимая, что ничего из произошедшего я не смогу рассказать ни ей, ни кому бы то ни было.
Мы уже спустились до первого этажа, когда я услышала рыдания Фаби и плач проснувшегося ребёнка.
На улице тощие лошади нетерпеливо постукивали копытами по старой брусчатке.
Подруга несколько раз пыталась завести со мной разговор, старалась приободрить меня,
Мы выпили чаю, чтобы успокоить нервы, и пока я убирала в архив завещание Энцо, подруга вымыла посуду и принялась до скрипа драить пол.
Септимус тоже чувствовал моё смятение, тянул ко мне щупальцы, и я нежно погладила его подушечками пальцев. Луиджи исправно ловил призрачных мышей, а Адольфо носился под окнами, патрулируя сад, и только у меня перед глазами всё ещё была каморка под крышей, заставленная прекраснейшими из картин.
— Юстиция, где же твоя справедливость? — глухо спросила ночную тишину.
Разумеется, она не ответила мне. Она говорит, лишь когда сама желает, а не когда так нужна мне.
— Пойдём уже спать, Юри.
Заботливый голос Ами вывел меня из транса. Мы в очередной раз проверили все замки, наложили с десяток защитных чар и пошли на второй этаж. Не представляю, как я пережила бы эту ночь в одиночку.
— Спасибо, что ты со мной, — я поблагодарила Ами и сжала её руку под одеялом.
Мы едва ли поместились на одной кровати.
— Не спасибо, а объяснишь Модесто, где я была, и что мы просто друзья, — рассмеялась она, и я впервые после сегодняшнего происшествия улыбнулась.
Спать мне совсем не хотелось, и я слушала, как Ами сыплет идеями и советами для моей работы. По её словам, я стала бы идеальным ночным нотариусом, у меня куча призрачных помощников, и я бы смогла принимать людей тогда, когда другие закрыты.
— Ты даже сможешь на учёбу днём ходить. Как тебе?
— И пить зелье неистовства, чтобы не помереть от нехватки сна? — пошутила я.
— Обязательно подумай. Жуткий некромант, который открывает двери для посетителей лишь в ночи, — мистическим голосом проговорила Ами и зевнула.
— Подумаю-подумаю.
Но думала я о другом, и всю ночь мне снились кошмары, в которых Немо был сын Дона мафии, и его разыскивали все криминальные семьи страны.
— Ты знаешь, что такое Омерта, миа Юрианна? — спрашивает меня мой Мастер. Его волосы были зачёсаны назад, в зубах зажата дымящаяся сигара, а в руке флакончик не то с ядом, не то с зельем неистовства.
Глава 17
Утро началось для меня с остывшего кофе и сверхвнимательной Ами. Она оставила на столике записку и извинилась, что сбежала на очередную подработку с первыми лучами солнца. Я же проспала почти до обеда.
Умылась, выглянула на ожидаемо пустой порог своей конторы и теперь уже всерьёз задумалась о том, чтобы работать по вечерам.
Все нотариусы закрываются в шесть. А я же в это время как раз могу начинать приём. Те, кто не попал к другим из-за работы, придут ко мне. В этом есть смысл! Засела в кабинете, прикидывая все за и против этой идеи. Сейчас мне нужно было отвлечься от вчерашней ночи и не думать о мафиози, которых я унизила.