Нотариус из Квакенбурга. Книга первая
Шрифт:
– А я всегда думал, что так их называют из-за королевской короны, изображенной на обеих сторонах, – удивился я.
– Нет, это не так, мой мальчик. Некоторые историки полагают, что сам город назвали из-за короны, входящей в его герб. Некоторые, наоборот, считают, что как раз корону включили в герб из-за названия города. А может быть, город назвали по имени местной реки. В общем, никто уже не знает этого точно.
Поднявшись на холм, склоны которого усеяны серыми валунами, мы остановились перед узкими монастырскими воротами, прорубленными в каменной стене. Ворота украшала надпись, вырезанная в камне: In manus tuas, Domine! 3
3
В твои руки, Господи! (лат.).
– Да хранит вас Святая Пейрепертуза. Что вы хотите, странники?
Мы поздоровались, и нотариус объяснил, что мы хотели бы увидеть настоятеля монастыря отца Гвиндалина.
– Меня зовут Бенедикт Мартиниус, нотариус из Квакенбурга. А это мой помощник Мельхиор Лукас, – торжественно представил нас мой маленький патрон и прибавил:
– Отец Гвиндалин меня хорошо знает и будет рад видеть.
Монах закрыл ворота и ушел. Через некоторое время он вернулся и пригласил нас внутрь. Сопровождаемые привратником, мы оказались в так называемом реффектории – приемном покое монастыря. Реффекторий – большое полутемное помещение, уставленное вдоль стен деревянными скамьями, был пуст. Немногословный монах попросил нас подождать и ушел. Не успели мы оглядеться, как в дальнем конце залы открылась дверь, и в реффекторий вкатился невысокий кругленький как колобок человек в черной одежде ордена Гведских Братьев и Сестер. Увидев моего шефа, толстяк подскочил к нему, и они начали радостно обниматься и целоваться.
После первых приветствий, нотариус представил меня настоятелю. Отец Гвиндалин перекрестил меня со словами: «Да охранит вас Гведикус, молодой человек, и да будут успешными все ваши начинания!» Настоятель провел нас в свои покои, где поставил на стол бутылку монастырского вина, нарезал на тарелочку сыр и начал расспрашивать Мартиниуса о том, что привело нас в Патерностер. Нотариус рассказал о нашем путешествии из Квакенбурга в Три Башни и попросил отца Гвиндалина показать нам святую обитель.
Настоятель позвонил в колокольчик и поручил вошедшему монаху показать нам все, что мы захотим. Монаха звали брат Перегрин. Это был молодой дюжий детина с густой копной рыжих волос на голове. Брат Перегрин оказался неутомимым проводником и за несколько часов показал нам весь монастырь. Мы побывали в спикарии – складе для необмолоченного хлеба, в кузнице, в коровнике, на конюшне, осмотрели виноградник с давильней, солеварню и пескаторий – пруд, где монахи разводили карпов. Всюду кипела работа. Монахи и монастырская прислуга неутомимо делали каждый свое дело. Недаром эмблемой ордена Гведских Братьев и Сестер является пчела. Завершили мы осмотр обители монастырской церковью, которую с трех сторон окружало небольшое старинное кладбище.
Отдохнув и подкрепившись в трапезной копченой рыбкой, мы сердечно простились с гостеприимными монахами и вернулись обратно в Крон. Зеленая карета с графскими гербами ждала нас у городского
Хотя обратная дорога и была недолгой, все же за это время мелкий моросящий дождик успел перейти в сильный ливень. Подгоняемые его холодными струями в начавших сгущаться сумерках, мы достигли замка. Переодевшись с дороги, мы с шефом отправились на ужин, сопровождаемые уже привычным звуком рога. Последний ужин в замке. Ведь завтра с утра домой!
В столовой было немноголюдно. На своем месте во главе стола сидел граф Бертрам и тихо о чем-то беседовал с Валерией. Кроме них в зале присутствовали Озрик, Патриция с Николаусом и Таис. Красавица гречанка опять возилась с непослушным ребенком, а Патриция жаловалась молодому человеку на мужа, который снова вернулся пьяный и сейчас беспробудно спал на диване в курительной комнате. Озрик сочувственно кивал. Мы присоединились к ужинающим и с аппетитом принялись за жареную ветчину и горячие кукурузные оладьи с медом.
Закончив есть первой, Таис пожелала всем спокойной ночи и вышла из столовой. Следом за ней, продолжая разговор, ушли Патриция с Озриком, за которыми, как всегда, что-то недовольно бурча, заковылял Ники. Когда мы с нотариусом перешли к кофе, поднялся и старый граф. Попрощавшись с дочерью, он поблагодарил нас за работу и пожелал счастливого пути домой. Улыбнувшись в последний раз нам своей величественной улыбкой, граф Бертрам Де-Бург скрылся в полумраке коридора. Если бы тогда я мог знать, что вижу его живым в последний раз!
Валерия предложила угостить нас золотистой хинной настойкой, которую присылали в замок из Новой Гвеции.
– Всего лишь полдевятого. Спать еще не хочется. Тоби уехал до завтра в город, а без него мне так одиноко, – грустно сказала девушка.
Нотариус охотно согласился, и мы уютно устроились в гостиной. Собственноручно налив нам редкий напиток в красивые хрустальные бокалы, Валерия присела на свободное кресло и вздохнула:
– Ну, вот и еще один день прошел.
– Я слышал от Озрика, что скоро вы выходите замуж? – спросил нотариус, пробуя настойку.
– Да, это правда. Скорее бы проходили эти два месяца.
Мартиниус спрыгнул с кресла, подошел к девушке и галантно поцеловал ей руку.
– Позвольте поздравить вас, Валерия. Тобиас произвел на меня приятное впечатление. Мне кажется, это достойный молодой человек.
Валерия улыбнулась своей милой улыбкой.
– Вы правы, месьер Мартиниус. Тоби – прекрасный человек. Буду с вами откровенной. Я не так уж молода – скоро тридцать – и не так уж красива. Я очень долго ждала этого момента и не хочу, чтобы в последнюю минуту что-нибудь помешало моему счастью. Хочу семью, хочу детей!
– Где вы будете жить после свадьбы? Здесь?
Валерия отрицательно покачала головой.
– Тобиас наотрез отказался жить в замке. Меня саму пугает мысль прожить всю жизнь в этой каменной громаде полной всяческих страшных тайн и кошмаров. Ненавижу это место! – вдруг вырвалось у девушки. – Я бы хотела сначала совершить большое путешествие вместе с Тоби, увидеть мир, а потом поселиться в большом красивом городе, где-нибудь на юге, например, в Портобелло.
– Что же вам мешает так поступить? – спросил мой шеф, усаживаясь обратно в кресло.