Нотариус из Квакенбурга. Книга первая
Шрифт:
Таис побледнела и покачнулась. Я подхватил ее под руку и усадил на стул, стоявший у двери. Я и сам чувствовал себя не лучшим образом, но благодарная улыбка красавицы-гречанки, обращенная ко мне, придала мне сил.
Тем временем инспектор приступил к осмотру комнаты, а доктор занялся трупом. Мартиниус подошел к окну и оттуда внимательно следил за всем происходящим. Его острые глазки-буравчики так и бегали, замечая любую мелочь. Вейш обратил внимание на высокий стакан с каким-то питьем, стоящий на прикроватной тумбочке.
– Что это может быть? – спросил он Таис, указывая
– Это настой из трав, который я прописал графу, – ответил врач за девушку.
– Да, это так, – подтвердила гречанка. – Каждый вечер я наливала ему это лекарство в стакан и ставила на тумбочку, чтобы его сиятельство не забыли выпить его перед сном.
– Судя по всему, вчера вечером граф свое лекарство не выпил, – заметил Вейш. Потом он обратился к доктору Адаму:
– Ну, что у вас, доктор? Вы можете назвать мне причину и время смерти?
– Да, пожалуй. Смерть наступила вчера вечером, не ранее восьми и не позднее двенадцати часов. Видимо отравление синильной кислотой или одним из ее производных. После вскрытия я смогу сказать более точно.
– Ну и каким же образом граф отравился? – спросил инспектор врача. – Я не вижу здесь никакой посуды для яда. Разве что яд был добавлен в стакан с лекарством?
– Нет, вряд ли, – ответил доктор, осторожно осматривая и нюхая стакан. – Я, конечно, возьму стакан на исследование, но синильная кислота издает довольно сильный запах горького миндаля, а настой в стакане этого запаха не имеет. А вот от disjecta membra 4 покойного как раз пахнет горьким миндалем!
4
Останков (лат.).
Себастьян, все это время неподвижно стоявший у окна возле нотариуса, сказал:
– Насколько я понимаю, если бы отец выпил такой сильный яд, он бы мгновенно умер и не смог бы поставить стакан на тумбочку.
– Вы ошибаетесь, Себастьян, – ответил Адам. – Дело в том, что мгновенных ядов нет. Например, цианид убивает в течение нескольких минут. Если принять летальную дозу – от двенадцати до восемнадцати сантиграммов – то симптомы отравления проявляются уже через десять секунд. После полного впитывания паралич наступает мгновенно, но смерть может наступить и через две-три минуты, и через полчаса. Все зависит от дозы.
– Так каким же образом граф принял яд? – снова спросил инспектор.
Доктор пожал плечами. Нотариус негромко заметил:
– Возможно, кто-то унес посуду из-под яда.
После этих слов все посмотрели на Таис, безучастно сидевшую на стуле. Увидев устремленные на нее взгляды, девушка испуганно улыбнулась.
– Скажите, мадемуазель, – строго обратился к ней Вейш, – вы ничего отсюда не уносили утром?
– Нет-нет, – запротестовала гречанка, – я ничего не брала! Я, как обычно, вчера после ужина налила настой из бутылочки в этот стакан и поставила его на тумбочку. Утром, когда я вошла, он так и стоял на том же месте. Больше я ничего не знаю.
– Ну, что же, – подытожил инспектор, – значит, некто неизвестный
После этих слов в комнате наступила тишина. Вдруг Себастьян возмущенно воскликнул:
– Вы хотите сказать, инспектор, что отца могли убить?!
– Да, именно это я и хочу сказать! – отрезал Вейш и жестко взглянул на нас из-под насупленных бровей. – Я считаю, что граф Бертрам Де-Бург, возможно, был отравлен кем-то из тех, кто вчера вечером находился в замке.
Себастьян ничего не ответил, доктор вздохнул и пожал плечами, а мой шеф согласно покивал головой, переводя задумчивый взгляд с испуганной Таис на стакан и обратно.
Когда мы вернулись в гостиную, в ней кроме Патриции, Николауса, Озрика и Валерии находился и Тобиас, только что приехавший из города. Инспектор Вейш объявил собравшимся, что в интересах следствия, мы все пока не должны покидать замок. У ворот будут дежурить полицейские стражники с приказом никого не выпускать. Это требование вызвало возмущение у Патриции:
– Инспектор, что значит «пока»? Сколько времени мы будем сидеть под арестом?
Полицейский повернулся к ней и окинул женщину тяжелым взглядом.
– Столько, сколько понадобится, уважаемая госпожа.
Озрик, молчавший до сих пор, прямо спросил Вейша:
– Вы нас подозреваете в убийстве?
– Граф Бертрам Де-Бург умер при весьма странных обстоятельствах. Я должен провести тщательное расследование. Для его проведения необходимо, чтобы вы все находились в замке. Сейчас вы свободны, но через пару часов прошу всех собраться здесь же в гостиной.
С этими словами, больше никого не слушая, инспектор Вейш вышел.
Глава десятая
В которой Мельхиор присутствует на следствии
Инспектор уехал в Крон. Следом за ним увезли тело графа Бертрама в сопровождении доктора Адама. Обитатели замка, не сговариваясь, собрались в столовой, хотя никому есть не хотелось. Только Патриция с сыном уединилась в своих комнатах. Таис тоже вскоре куда-то вышла. Себастьян, пользуясь отсутствием жены, потягивал мятный ликер. Валерия с женихом сидели в дальнем углу и смотрели на Озрика, который рассеяно катал по столу ложку. Нотариус попросил слугу принести чаю и в ожидании заказа тоже о чем-то задумался. Все, как будто, чего-то ждали. Наконец, Озрик нарушил тягостное молчание:
– Я вот все думаю, неужели в словах инспектора о том, что кто-то из нас отравил отца, есть хоть малая доля правды?
Валерия посмотрела на брата и нервно проговорила:
– Я ни на миг не сомневаюсь, что никто из нас не виноват! Мы ведь все так любили отца. Наверное, произошла какая-то ошибка. Скоро все выяснится и полиция установит, что действительно случилось.
Тобиас успокаивающе обнял невесту и сказал извиняющимся тоном:
– Возможно, месьер граф сам решил уйти из жизни. Все мы знаем, что он уже давно страдал от сильных болей. В конце концов, он мог не выдержать…