Нотариус из Квакенбурга. Книга первая
Шрифт:
Стражник подвел нас к стене, обшитой деревянными панелями, и указал на набор из семи стилетов. Правда, сейчас в наборе находилось только шесть ножей. Одно место пустовало. Инспектор велел принести стилет, извлеченный сегодня утром из спины Озрика Де-Бурга. Приказание было тут же исполнено. Вейш осторожно приложил оружие к пустующему месту. Оно подошло абсолютно точно.
– Вот откуда убийца взял нож, – констатировал доктор Адам. – Но ведь это означает, что не только Таис могла воспользоваться стилетом, но и любой…
– Да-да, доктор. Я и сам могу это сообразить, – перебил
В эту минуту пришло новое известие. Еще один стражник попросил нас пройти в библиотеку и сообщил, что там обнаружена любопытная газета.
– Наверно «Кронская почта»? – спросил его нотариус.
– Да, доминус, – подтвердил полицейский.
– Мартиниус! Откуда вы все всегда знаете? – поразился Вейш. – Я ведь могу заподозрить, что вы тоже замешаны в этом деле!
– Ну что вы, инспектор, – захихикал мой шеф. – Я, как и вы, только на свой лад, тоже пытаюсь распутать этот клубок. Я надеюсь, что скоро дело прояснится, и мы все узнаем.
В библиотеке нам показали экземпляр «Кронской почты» недельной давности. На второй странице газеты была напечатана статья некоего Александра Бука, делившегося с читателями своими впечатлениями от посещения Красной страны. Один из абзацев сразу привлек наше внимание:
«…На западе Гведского королевства вас встречает Красная страна. Это по преимуществу сельская местность с привольно раскинувшимися лугами, крестьянскими хозяйствами, обширными пастбищами, тихими дубравами и густыми орешниками. Вся эта замечательная, обильная земля щедро орошается рекой Клементиной. Города Красной страны: Ключик, Клемент и столица – Вольдемар, знаменитый своей статуей бронзовой собаки, – невелики, но они процветают. Население провинции – мелкие торговцы, ремесленники и крестьяне. Многие жители соседних областей хотят переселиться сюда. Даже трудности, с которыми встречаются новоселы, не могут убить в них желания жить в этом чудесном краю…»
На газетном листе вместо слов «вас», «хотят», «убить» зияли аккуратно вырезанные отверстия.
– Я жду объяснений, Мартиниус! – потребовал инспектор, раздраженно накручивая ус.
– Да что тут объяснять? Ту записку составил я, – безмятежно сказал мой шеф. – Даже на ужин опоздал.
– Вы?! – поразился Вейш. – Может быть вы, наконец, скажете мне, что это, черт возьми, все значит?!
– Просто я подозревал, что Озрику Де-Бургу грозит опасность и предупредил его об этом.
– А почему в такой форме? Почему вам просто не сказать ему об опасности? – язвительно спросил инспектор.
– Я говорил, – спокойно ответил нотариус, – но, кроме того, посчитал, что к анонимной записке бедный молодой человек отнесется более серьезно. К сожалению, я ошибся.
– Послушайте, месьер нотариус! Перестаньте утаивать факты. Не пора ли вам выложить все, что вы знаете?! – воскликнул, окончательно выведенный из себя, Вейш.
– А я ничего не утаиваю. Все, что я знаю, знаете и вы, месьер инспектор. Просто я тоже имею свою версию событий, произошедших в замке три Башни и приведших к смерти двух человек!
– Когда же, наконец, вы перестанете выводить меня из себя?! – зарычал инспектор. – Если вы о чем-то
Спокойствия маленького нотариуса хватило ненадолго. Посмотрев снизу вверх на побагровевшего Вейша, он с вызовом напомнил:
– Вы ведь сами заявляли мне, что справитесь с этим делом без заезжих умников, месьер Вейш! Вы отказывались меня слушать, а теперь обвиняете непонятно в чем!
Было забавно смотреть как разозленный старичок, произнося эти слова, тыкал в живот инспектора своим длинным пальцем. Он был похож на библейского Давида, вызывающего на поединок великана Голиафа. Вейш, оторопевший от такого натиска, отступил подальше от костлявых рук Мартиниуса и упрямо пообещал:
– Будьте покойны, месьер умник, я справлюсь с этим делом!
Мой шеф ехидно захихикал.
– Как же, справитесь! Вы ведь уже готовы были повесить ни в чем не повинную мадемуазель Мелас! Кто будет следующей жертвой?
Инспектор попытался собраться с мыслями. Он сдвинул свои косматые брови, наморщил лоб и через минуту ответил:
– Если найденная нами вуаль доказывает, что женщиной, встреченной вашим помощником в переходе, была не мадемуазель Мелас, то все указывает на Патрицию Де-Бург!
Вейш оглядел нас и воскликнул:
– Ясно, как божий день – это она! Не зря я с самого начала подозревал эту лицемерку.
– И как, по-вашему, госпожа Патриция совершила эти преступления? – с иронией спросил нотариус.
Инспектор заходил по библиотеке, с воодушевлением рассказывая:
– Патриция ведь очень рассчитывала на получение наследства. Когда граф Бертрам изменил завещание, она задумала отомстить. Именно она попросила яд у Озрика, якобы для того, чтобы умертвить больную собаку. Уже этот факт говорит о ее жестокости! Озрик, ничего не подозревая, дает Себастьяну отраву. Узнав таким хитрым образом, где хранится яд, эта особа незаметно берет его и…
Тут инспектор осекся и замолчал. Зато заговорил мой шеф:
– Вот именно, инспектор! Я понимаю, почему вы замолчали. Ведь Озрик Де-Бург засвидетельствовал, что после ужина, Патриция все время была с ним и никуда не отлучалась! Поймите, инспектор, ведь нельзя одновременно быть в двух разных местах, также как нельзя съесть натощак два яблока.
– Почему нельзя съесть натощак два яблока? – удивился доктор.
– Потому, что второе будет не натощак, – отмахнулся нотариус.
Однако Вейш уже явно нащупал почву под ногами. На его лице опять появилось самоуверенное выражение, усы задорно вздыбились.
– Вы, Мартиниус, делаете большую ошибку, доверяя показаниям такого сомнительного типа, как Озрик Де-Бург! Сейчас я вам расскажу, что произошло на самом деле.
Инспектор для пущего эффекта сделал паузу и, увидев, что мы с напряжением слушаем его, продолжил:
– Итак, Патриция и Озрик вступают в любовную связь. Они договариваются завладеть всем имуществом старого графа. Патриция обещает Озрику помочь получить наследство, а он – с ней поделиться. Между прочим, помните его слова после оглашения завещания в ответ на недовольство Патриции: «Я постараюсь все уладить»!