Нова Свинг
Шрифт:
– Нет, не в порядке, – сказал Поли. – У меня не спадает температура. Я есть не хочу. Приведи сюда Мону – и я через пару секунд про нее даже не вспомню. Меня рассеянность мучает. Ну что это за жизнь?
– Вот что я тебе посоветую, – сказал Вик. – Пристрели эту штуку.
Поли посмотрел на него.
– Я сразу и попытался. Но она самовосстанавливается, Вик. По всему полу катались белые огоньки. Я ничего более жуткого, блин, в жизни не видел. Оно все время кричало и хныкало.
Вик поднялся уходить, и Поли добавил:
– Кстати, твой кореш Антуан теперь на меня работает. В смысле,
Одиннадцать часов вечера: слишком поздно куда-то идти, слишком рано возвращаться домой. Вика озадачило все увиденное и услышанное. Он подумал было навестить Эмиля с Эдит Бонавентурой. Задумался: а не поехать ли домой и не завалиться ли спать? В итоге он ничего этого не предпринял, а остановился у столика Толстяка Антуана Месснера. Антуан, облаченный в новенький, с иголочки, синий драповый пиджак поверх желтой рубашки, зависал в компании одной из клубных Мон. При близком рассмотрении это чудо природы оказалось бывшей пассией Джо Леони, Ирэн. Ирэн сидела так близко к Толстяку, что взору Антуана открывались многообещающие глубины выреза ее насыщенно-охряной мексиканской блузки. Пальцами Ирэн сжимала запястье Антуана, точно меряла пульс; пили оба розовый и желтый коктейль, его любимый.
– Привет, Ирэн, – сказал Вик. – Хай, Толстяк Антуан! Клевый прикид!
Ему приходилось перекрикивать толпу.
– Почему бы не предложить мне сесть за ваш столик? – любезно осведомился он.
Ирэн с Антуаном переглянулись, посмотрели на Вика и промолчали. Вик всплеснул руками: ну что, дескать, поделаешь? – с таким видом, словно ответ парочки заглушила музыка, и все равно подсел к ним. Заказал себе выпить.
– И что, теперь все подряд на Поли работают, э?
– Это временная работа, Вик, – быстро ответил Толстяк Антуан, словно ожидал услышать такой вопрос.
– Это работа, – поправила Ирэн, искоса глянув на Вика. – Всем нужно работать. Не знаю, достаточно ли ясно я выразилась.
Ирэн сочла необходимым объяснить, что в нормальных обстоятельствах профессионал уровня Антуана нашел бы работу на верфи или в космопорту, но заказов на гражданских верфях не так-то много, как кажется.
– Он повсюду искал, ну и в конце концов я ему предложила попробовать тут. – Она напомнила Вику, что всем сейчас тяжело и на усыхающем рынке труда не всегда удается перебирать предложениями; к счастью, вовремя подвернулась вакансия у Поли де Раада. Она сказала, что считает Поли честным работодателем и на зарплату он, как всем известно, не скупится. Она сказала, что наилучшим подтверждением ее слов перед Виком может выступить новый пиджак Антуана. Правда, красивый?
Вик согласился, что подтверждение и впрямь веское.
– Мне там в общем-то нечем было заниматься, – резко перебил их Антуан, имея в виду бар Лив Хюлы. По его мнению, в этом и состояла проблема. – Но ведь мне только и требовалось, чтобы как-нибудь приспособиться…
– И все же, – сказал Вик, – разве ты не грустишь по тем веселым ночкам у Лив?
– Еще одно преимущество моего нынешнего положения в том, что меня называют просто по имени. Я предпочитаю, чтобы ко мне обращались именно
– Я очень рад, что ты похудел, – ответил Вик.
Ирэн, с ее отточенными инстинктами и восприятием жизни Моны, Вик Серотонин казался котом, который гуляет сам по себе. Когда Вик осушил бокал и распрощался, куртуазно добавив в сторону Ирэн: «Ты бы этой ночью держала хвост пистолетом», Мона учуяла все, что сам Вик о себе и своем нервном напряжении не знал. Она следила, как Вик удаляется через толпу посетителей «Семирамиды» и задерживается на миг у дверей поговорить с Элис Нейлон. Она печально сказала себе:
– Я знавала миллион таких мужчин.
Ей пришлось признать, что темноволосый Вик, с его грустными, но решительными глазами, – само воплощение нью-нуэвского танго. Но он не разбирается в людях, да и в себе. Она иначе не могла объяснить. Кот, который гуляет сам по себе и при этом знает себя хуже, чем его самого – остальные. Она накрыла своей ладонью ладонь Толстяка Антуана.
– Вик Серотонин, – сказала она, – постигнет реальность мира, но слишком поздно, и поймет, что все мы в этом мире лишь гости.
Толстяк Антуан передернул плечами.
– Не надо нам про него думать.
Так он сигнализировал, что неплохо бы продолжить прерванный появлением Вика разговор. Тот же самый разговор, что и в любую другую ночь после гибели Джо Леони: о том, как они вскоре покинут Саудади и пустятся в новое странствие по гало, но на сей раз вместе. Как справедливо указывала Ирэн, это вполне естественный исход событий, ведь нужда в таком путешествии, по определению, впервые и свела их вместе.
– Я пыль стольких планет отряхнула с волос своих, почему бы и не этой? – восклицала Ирэн. – Джо бы этого хотел. О, я знаю, что он бы желал для меня такой судьбы! – Глаза ее лучились беспечным сиянием. – О Антуан, разве так не было бы лучше?
Антуана не слишком порадовал поворот беседы. Каждый раз, когда так получалось, он напоминал Ирэн, что в порту достаточно попутчиков лучше и богаче его, хотя, без сомнения, и сам Антуан в дни славы своей не уступал им. В ответ она всегда заявляла:
– Не надо принижать собственных достижений, Антуан!
Если он будет на себя наговаривать, предупреждала Ирэн, она его бросит. Она говорила, что ей очень повезло встретиться с таким достойным человеком, как Антуан, в жуткую ночь смерти Джо. Ирэн была известна непреклонным убеждением, что в жизни необходимо следовать велению сердца и не принижать собственных заслуг. Их ждет блестящее будущее, сказала Ирэн, и жаль, что люди вроде Вика сроду не отыщут пути туда.
Не подозревая о столь резких высказываниях в свой адрес, Вик Серотонин шел через Манитаун в сторону Корниша. Получасовая прогулка привела его в тень позади заброшенного причала, и он остановился, глядя на песок. Ни прилив, ни отлив: море сияло, будто там, совсем рядом с горизонтом, что-то происходило. У периметра Зоны Явления прибой приобрел фиолетовую окраску, а пенные волны загадочно пахли окислителями и гелем после бритья. Это место было похоже на опустевший танцзал.