Новая девушка
Шрифт:
Именно об этом размышляла Мэгги, глядя на странноватый авангардно-школьный наряд на Марго. И вновь почувствовала панику из-за того, что никогда не сможет быть достойной ее. Мода – вовсе не наряды, а люди, которые их носят; важно, чтобы они были достойны восхищения. И в этот момент ей в голову пришла идея, за которую – она была уверена – Эмили Моффатт обязательно ухватится.
Мэгги ела ланч, состоявший из авокадо на тосте, на кухне в квартире, которую она снимала вместе с Кэти, когда на экране телефона появилось заветное имя. Письмо она отправила всего несколько часов назад, так что главному редактору, скорее всего, понравилось содержание.
– Я в восхищении, – сказала та, не здороваясь, когда Мэгги взяла трубку. – Снимаем на следующей неделе. Свяжу вас с Холли, она приготовит вещи. А текст жду к следующей пятнице.
– Отлично! – Мэгги улыбнулась в телефон. – Очень любезно с вашей стороны. Я так рада, что вам понравилась моя идея!
– Ну… хорошо, – ответила Эмили Моффатт, прерывая излияния Мэгги. – Следующая пятница.
– Восхитительно, – повторила Мэгги и добавила: – Большое спасибо… Мофф.
На другом конце линии собеседница, поколебавшись, издала слабый звук – нечто среднее между кашлем и возгласом удивления, – и телефон отключился.
Фотосессия. Для журнала. Она появится на страницах вместе с манекенщицами, селебрити и светскими львицами. Люди будут открывать номер, как это многие годы делала сама Мэгги, и интересоваться, кто же такая эта гламурная и, по-видимому, важная особа? А тинейджеры, возможно, будут изучать статью – ведь она сама в возрасте пятнадцати лет вешала на стенах спальни подобные материалы – и решат раз и навсегда, что это именно та работа, которая им нужна, работа, о которой они будут думать и в школе, и в университете, и о которой, получив ее, с гордостью будут рассказывать друзьям и близким.
Результаты своего мозгового штурма Мэгги вчера вкратце набросала в блокноте, допила вино и улеглась с мыслью о том, что утро вечера мудренее. Иногда даже самые лучшие идеи не выдерживают серьезной критики. А ей хотелось быть уверенной, что все сработает.
Вводная часть была очень проста – Мэгги пока еще не фешен-редактор, но должна им стать. А как простому человеку оказаться своим в этом самом модном из миров? Именно об этом Мэгги и собиралась написать в первом материале для «От», и если статья будет честной, то, работая над ней, она, возможно, сможет найти ответ на этот вопрос.
Мэгги подозревала, что Холли, упомянутая Мофф, будет играть не последнюю роль. Будучи стилистом, Холли должна была одевать всех, кто появлялся на страницах журнала, принимая во внимание последние модные тренды и личные вкусы снимавшихся, хотя главным пунктом были распоряжения Мофф. Мэгги знала, что Моффатт захочет, чтобы на снимках она выглядела самой собой, но ее пугала мысль, что она, вся такая неухоженная и всклокоченная, появится на страницах журнала, отданных в большинстве случаев незаслуженно привлекательным знаменитостям.
На экране телефона появилось сообщение: «Вы будете выглядеть великолепно, – говорилось в нем. – С помощью фотошопа».
Да, Эмили Моффатт умела поднять настроение своим сотрудникам.
В день фотосессии Мэгги уложила волосы и привела в порядок ногти. До этого целую неделю воздерживалась от хлеба, зная, что камера обычно делает людей толще, особенно если они в принципе имеют лишний вес.
– Ни пуха! – крикнула вслед Кэт, когда она выбежала к посланной за ней машине. Водитель вел себя так, будто она была важной птицей – открыл перед ней дверь и показал, где в подлокотнике, обтянутом кожей, хранится минеральная вода.
«Пора привыкать», – подумала Мэгги, а потом вдруг вспомнила,
Когда она приехала на студию, все были настолько милы и любезны, что нехорошее ощущение в животе исчезло практически мгновенно. Но Мэгги по жизни была склонна видеть все в мрачном свете, так что по пути она размышляла о том, что вся эта фотосессия – всего лишь заговор с целью ее унизить. Она представляла себе, как все фотографии будут настолько ужасными, что их можно будет использовать только в качестве иллюстрации, как не надо одеваться.
Мэгги уже попадала в ситуации, когда приходилось использовать все свое мужество, чтобы подавить панику. Так что сейчас почти сожалела, что рядом с ней нет друга с глубоким, полным спокойствия голосом, который велел бы ей, уверенно и чуть-чуть с нажимом, успокоиться и перестать нервничать. Хотя ни один из мужчин, с кем она встречалась, никогда так не делал – по крайней мере вежливо и любезно.
Холли оказалась одной из тех женщин, которые, казалось, навсегда остались в 70-х. Длинные прямые волосы каштанового оттенка и челка. Носила она клеши с высоким поясом и сандалии на платформе, а застиранную майку небрежно заправляла в брюки, подчеркивая тонкую, гибкую талию.
Мэгги всегда хотела носить подобные вещи, но в них она бы выглядела так, как будто направляется на ностальгическое мероприятие. Сделала в блокноте короткую запись: у фешен-редакторов размывается граница между стилем и костюмом как таковым.
– Приготовила несколько вариантов, – начала Холли, не дожидаясь, пока Мэгги займет свое место перед зеркалом для макияжа. Последний раз ей делали профессиональный макияж перед помолвкой сестры – тогда на лице оказался слой косметики толщиной почти в дюйм, который шел трещинами всякий раз, когда она улыбалась. В тот день ею занималась та же женщина, что обеспечивала церемонию цветами. Сегодняшняя визажистка была француженкой с коротко подстриженной светлой челкой, которая должна была свидетельствовать о ее высоком профессионализме. Мэгги решила, что вряд ли она хоть что-то понимает в цветах.
– Мофф довольно подробно объяснила, что ей нужно: повседневный обычный лук, повседневный элегантный, вечерний обычный, а потом – это я люблю больше всего – полная гламорама [8] , – рассказывая, Холли загибала пальцы.
– Гламорама? – Мэгги с трудом сглотнула, а визажистка стала наносить ей на лицо основу.
– Да вы не волнуйтесь, – рассмеялась она, демонстрируя идеальные мелкие зубы. – Будете выглядеть потрясно.
Француженка оказалась права. Женщина, чьи фотографии выдала камера, находившаяся во власти мужчины настолько симпатичного и модного, что модель едва отваживалась заговорить с ним во время съемки, была Мэгги абсолютна незнакома. Стройная, сексуальная, ухоженная, дорогая без высокомерия, она излучала уверенность в себе и на экране компьютера, и на раскадровке, хотя во время съемки Мэгги чувствовала себя нелепо. Ей пришлось стоять, положив руку на бедро, подняв подбородок и время от времени делать шаг в сторону объектива, чтобы ее волосы взвивались в унисон со вспышкой.
8
От названия сатирического романа американского писателя Брета Истона Эллиса (1998) о неприглядных сторонах гламурной жизни.