Новая душа для дочери дознавателя
Шрифт:
Большую часть времени, я проводила с нянюшкой. Она неустанно пыталась во всем мне угодить и предусмотреть любое мое пожелание. Такая забота, утомляла и тяготила меня. Я не привыкла, чтобы со мной так нянчились. Я считала себя уже достаточно взрослой и самостоятельной, для того чтобы, заправить кровать или сложить свое белье. Как и самостоятельно принимать ванну, без посторонней помощи. Нянюшки было слишком много.
Лишь в библиотеке я могла побыть наедине с собой. В это время, нянюшка отправлялась инспектировать работу служанок и решать бытовые вопросы. Я же, отдыхала
В последний день, перед моим отбытием, у нас с папенькой состоялся непривычный для него разговор.
Он заглянул ко мне, когда все вещи были упакованы и готовы отправляться со мной в путь. Каких нервов и выдержки стоили мне эти сборы, только богу известно. Нянюшка Осинья, так и норовила, доложить очередной шедевр портного искусства в чемодан, заявляя, что мне это может пригодиться в академии. Да такие платья, сплошь усыпанные драгоценностями, только на балы и носить, а не в академии в них шастать. Как она вообще себе это представляла?! Битву, по поводу нарядов, я выиграла, но все же пришлось уступить нянюшке и взять пару платьев, на всякий случай. Очень уж печальный взгляд у нее был. Пришлось идти на компромисс.
И вот, только я выдохнула свободно, как пожаловал папенька. В этот раз, нянюшка поспешила покинуть нас, оставив одних.
— Добрый вечер Эли. Вижу, ты готова к отъезду — начал он разговор
— Добрый вечер. Да, вещи собраны — аккуратно подбирая слова, ответила я.
Мужчина бегло осмотрел мою комнату, не на чем, не задерживая взгляда. Ему было неловко, и он не знал с чего начать разговор. Решив его подтолкнуть, спросила:
— Что-то случилось? На работе проблемы?
— Нет, все хорошо. — Удивленно смотря на меня, сказал папенька
Видимо, опять я что-то не то спросила. Да я, как на минном поле живу. Шаг в сторону и взрыв! Как понять, что можно говорить, а что нельзя?!
— Я знаю, ты многое пережила и тебе сейчас нелегко. Но я хочу, чтобы ты знала, что я всегда рядом. Ни моя работа, ни мои обязанности не будут препятствием, если я буду тебе нужен. Понимаешь? — проговорил лес дознаватель, заставив меня почувствовать себя неуютно. Он искренне переживал за дочь и за то, через что ей приходится, по его мнению, проходить. Но я не была ей. И эти слова предназначались не для меня. Поэтому, я чувствовала себя воровкой. Словно, я украла что-то личное и сокровенное. Принадлежащее, только Элиссии и ее отцу.
— Даже если память не вернется к тебе, все будет хорошо. Будут новые воспоминания, возможно, лучше прежних — не подозревая о моих мыслях, продолжал говорить он.
— Со мной все хорошо. Правда. И хоть я ничего не помню, возможно так действительно лучше. Я смогу строить по новому свою жизнь не опираясь на предыдущий опыт. Мне многое не понятно, многое ново для меня, но я справлюсь. У меня есть ты, нянюшка. И я знаю, что вы всегда мне поможете, если будет необходимо. И наверно я кажусь вам другой, но я не помню себя прежней и не знаю, что мне стоит говорить или делать, а чего нет. Поэтому, я надеюсь на ваше понимание и снисхождение. — Попыталась я объяснить очевидное расхождение в поведении
— Знаешь, как бы это жестоко не звучало, но я рад этим изменениям. Ты стала более взрослой и ответственной. Я люблю тебя Эли, но раньше тебя кроме модных журналов, баллов и посиделок с подружками, мало что интересовало. Сейчас, тебя из библиотеки не вытащить. По началу меня это удивляло и пугало. Я боялся, что ты не в себе. Но после беседы с Агнусом, понял, что ты как новый человек, заново познаешь мир. Поэтому, если тебе что-то будет нужно, интересно, ты всегда можешь обратиться ко мне.
— Спасибо — ответила я. Мне было очень неудобно, перед чужим, по сути отцом. Было приятно, что изменения, которые произошли из-за моей души, ему нравились, а мне нравилась его забота, но чувство неловкости и доля вины из-за обмана, угнетали. Я всегда была близка с со своими родителями. Но как вести себя с чужим родителем, дочерью которого я теперь стала, я не имела понятия. Поэтому каждый раз, встречаясь с лесом дознавателем, я не знала, что мне делать и что говорить. Усугублялось все еще тем, что я боялась быть разоблаченной. Было страшно, что он поймет, что от его дочери осталась лишь внешность и не более.
Вытащив из кармана, золотую цепочку из тонкого, кажущимся воздушным, плетения, на которой, висел шарообразный кулон с зеленым камнем по центру, он обратился ко мне:
— Я прошу тебя никогда не снимать эту цепочку Элли. — Подойдя ко мне, он застегнул ее на мне. — Пообещай что не снимешь ее даже если она не будет сочетаться с твоим нарядом.
Прошу вас быть предельно осторожной и не делать глупостей!
От ваших действий зависит не только ваша жизнь, поэтому прошу вас не привлекать к себе ненужного внимания.
Оживить Хасьена, вы можете, произнеся, это заклинание: «Vivifica Chasene nures».
Ваш спаситель, Агнус Форт.
Письмо от некроманта, я перечитала несколько раз. Было приятно, что он обо мне не забыл, но вот на счет спасителя, я бы поспорила. Если он кого и спасал, то точно не меня, а себя!
Но, как вывернул то все?! Спаситель, блин!
Посмотрев на сгорающую от любопытства нянюшку, пояснила ей, кто прислал мне посылку.
— Это от Агнуса Форта. Он переживает за меня и мое состояние. Прислал вот такую фигурку — взяв в руки зверушку, показала ее Осиньи.
— Господин некромант, такой учтивый и заботливый. Он очень сильно переживал за ваше состояние. — Смущенно поведала нянюшка.
А я же поняла, что женщина, кажется, неравнодушна к престарелому некроманту. Надо бы обдумать эту мысль!
— Нянюшка, а ты не знаешь, господин некромант женат?
— Знаю, конечно. Господин Форт, вдовец. Его жена умерла еще по молодости, с тех пор он больше не женился — поделилась сведениями словоохотливая женщина.