Новая Инквизиция 2
Шрифт:
— И чего же ты от меня ждешь?
— Хоть какой-нибудь конкретики, которая сможет убедить, что ты не собираешься меня опрокинуть на бабки! — выпалил собеседник, на короткий миг оголяя свое жадное нутро.
Виноградов покосился на закрытую матовую перегородку, отделяющую пассажирские сидения от водителя, а потом демонстративно сложил руки на груди.
— Шофер нас не слышит, — по-своему истолковал жест Изюма Бестужин. — Двойное каленое стекло со звукоизолирующим наполнителем. Полная и абсолютная приватность. Считай, что кроме меня и тебя тут никого больше нет.
— И
— О, не переживай, о своей безопасности я позаботился, — ничуть не испугался бизнесмен.
Закатав рукав пиджака, он продемонстрировал инквизитору хитроумное устройство, похожее на смарт-часы. Только чуть крупнее по размерам.
— Если со мной что-нибудь случиться, то эта крошка моментально отправит соответствующий сигнал. Нас тут же перехватят твои коллеги из ФСБН, наша сделка аннулируется, а любые транзакции на открытый для тебя счет будут заблокированы. Иначе говоря, ты не получишь даже ломаного гроша от моих денег, если вздумаешь хитрить. В остальном же, я рассчитываю на твое благоразумие. Ты ведь не полный идиот, Максим Егорович?
Изюм ощутил, что от его собеседника исходит железобетонная уверенность в собственных словах, а потому оказался вынужден ему поверить. Да уж, Бестужин тот еще лис, и в беспечности его обвинять глупо. Он хорошо умеет читать свое окружение и страхуется от любых возможных проблем. Не то чтобы Макс в самом деле собирался его прикончить и забрать деньги, накачав труп некроэфиром. Просто не смог упустить шанса припугнуть наглого олигарха. Но что-то не особо вышло.
— Хорошо, — согласился некоторое время спустя инквизитор. — Значит, тебе не дает покоя Широков. Он же Дмитрий Аркадьевич. Он же фактический владелец ста тридцати строительных компаний столицы. Хотя официально ему принадлежит меньше четверти от их числа. Остальные с ним никак не связаны, но работают исключительно в его интересах, что несколько странно…
— Я это и без тебя прекрасно знаю, — пренебрежительно бросил Бестужин. — Ты думаешь, меня устроит твое словоблудие?
— Просто показываю тебе, что я покопался в делишках твоего конкурента, — гневно сверкнул глазами Изюм. — Разведка — это половина пути к намеченной цели.
— Ах, снова твои военные штучки, — понимающе улыбнулся собеседник. — Ну тогда излагай дальше, с удовольствием послушаю.
— Короче, если ты удивляешься, почему Широков так успешно отжимает у тебя заказы, лихо срубая ценник, то у меня есть ответ, — продолжил Виноградов. — Он широко использует труд умертвий, нанимая инфестатов со всей страны. Доказательств у меня нет, иначе бы его давно уже прихлопнули «черные кокарды», поэтому придется просто поверить на слово. Я ими разбрасываться не привык.
— Так-так, — заинтересованно подобрался в кресле бизнесмен. — Ты уже не первый, кто высказывает такие подозрения о Дмитрии сиречь Аркадьевиче. Как узнал?
— Зачищал с инквизицией один строительный городок, кишащий поднятыми трупами, — поделился Изюм. — Поинтересовался по своим каналам, кому он принадлежит, и по длинной цепочке вышел на одну из фирм, где опосредованно заправляет Широков.
— Ага, я понял, —
— Ты совесть мою не трогай, сечешь? — холодно отрезал Макс. — Тебе все равно это понятие незнакомо.
— Ой, да ладно! — отмахнулся от такого обвинения наниматель. — Ты мне еще лекцию по нравственности прочти. Лучше скажи, если все так легко вскрывается, почему бы просто не пройтись с проверками по объектам, которые возводит Дмитрий, драть его, Аркадьевич, и не взять его на горячем?
— А мне почем знать? — раздраженно буркнул Изюм. — Я боевик и ликвидатор, а не следак. Вполне возможно, что у твоего конкурента подвязки в ФСБН, и ему обо всех облавах стукают заблаговременно.
— Но о той, в которой участвовал ты, он все же не узнал?
— Широков хорошо шифруется, — пожал плечами спецназовец, — и подмазанные им фуражки могли просто не догадаться, что это его гнездилище. Я изучал информацию уже постфактум, потому раскопать припрятанное дерьмецо было проще.
— Хм, занятно… тогда меня радует, что именно ты взялся за это дело, — констатировал Бестужин. — Все-таки борьба с неживой угрозой по твоему профилю. Только не надейся, что сможешь загнуть ценник за работу еще выше. Обозначенную тобой сумму я не увеличу ни на доллар.
— Не равняй всех по себе, — тут же отреагировал инквизитор. — Я за слова свои всегда отвечаю.
— Отлично. Рад, что в этом аспекте у нас полное взаимопонимание. Так как ты собираешься разобраться с моей персональной головной болью?
— Да есть тут варианты, — туманно изрек Виноградов. — Снайперская засада, взрывные устройства на основных маршрутах, ну или случайный обрыв тросов в лифте…
— У тачек Широкова броня такая, что кислородным резаком не вскрыть! — веско возразил Бестужин. — Какие, к черту, засады и взрывчатка?!
— Ну у него же не домик на колесах, так? — многозначительно изогнул бровь инквизитор. — И он из своих жоповозок рано или поздно вылезает. Кроме того, ударному ядру противотанковой мины насрать, насколько фаршированный драндулет на нее наехал. Если только у твоего конкурента не цельнометаллическое днище в полметра толщиной.
— Мина? Серьезно? — удивленно округлил глаза бизнесмен. — И ты сможешь достать такую ерундовину?!
— По старым связям я много чего могу раздобыть…
— И как же ты ее на дороге спрячешь?
— Под фальш-люком или в лежачем полицейском.
— А если…
— Слушай, не трахай мозги мне! — вышел из себя Изюм, устав от дилетантских вопросов. — Просто заруби себе на носу, Бестужин, государство очень качественно и долго учило меня убивать. Оно буквально превратило меня в того, кто без особых изысков способен завалить любого живущего под этим солнцем. И нас таких по-прежнему осталось несколько сотен на всю страну. Тех, для кого миллиардеры, магнаты, министры или даже президенты легко могут стать просто силуэтом позади прицельной сетки в оптике. Была бы только мотивация так заморочиться. Сечешь?