Новая магия
Шрифт:
— Можешь сделать, конечно, — Максус, листающий тонкий блокнот в кожаном переплёте, пожал плечами, — Только боюсь, не успеешь всё скопировать и за пять дней. А позволить тебе отнести всё это в типографию, сам понимаешь, не могу.
— Разумно.
— Не переживай, карты твои родичи уже срисовали, и достаточно подробно. Полагаю, Никас просто хочет, чтобы ты хотя бы примерно там ориентировался.
Я согласно кивнул и принялся старательно запоминать переплетения квартала, благо, на память жаловаться не приходилось. Примерно через час потёр уставшие
Три параллельных участка разных широких проспектов… Их пересекает ещё тринадцать улиц. Две площади — на юго-западе и северо-востоке. На юге — ряды лабораторий и мастерских, куда, собственно, лично мне и нужно было. Старое кладбище, семейные склепы де Бригез — на севере, неподалёку от ворот. В центре — Башня магии, в которой в недалёком прошлом обитали колдуны.
Снова достав карты, пробежался по ним взглядом ещё раз. А затем ещё, и ещё. Через пару часов я уже без труда мог вспомнить названия всех улиц и основных точек, на которых стояли пометки.
Ладно, с этим можно закончить. Думаю, в воскресенье загляну к Максусу ещё раз и просмотрю планы заново, чтобы запомнить наверняка.
Всё это время мы молчали. Ремо поначалу тоже изучал записи, но вскоре ему это надоело и он, извинившись, отошёл к маленькому столику возле окна и занялся какими-то бумагами.
Я же взялся за большую, но тонкую, похожую на бухгалтерскую, книгу. Бестиарий, отлично.
— Максус, не мог бы ты мне помочь? — открыв её, попросил я, — Почерка не разобрать.
— Конечно.
Записей в этой книге было немного — всего десяток существ, но информация по ним была более чем детальной, включая даже рисунки ан фас и в профиль.
— Мертвеходы, — читал Ремо, — Бывшие люди, потерявшие разум. Питаются человеческой плотью и кровью. Медленные, гниющие твари с несоизмеримой их телам силой. Имеют острые зубы и деформированные пальцы…
— Сианон — летающая тварь вдвое больше средних размеров человека. Антропоморфна. Размах крыльев — приблизительно три метра. Имеет мощные нижние конечности, заканчивающиеся длинными острыми когтями. Умеет издавать звуки, заставляющие человека впасть в ступор…
— Санджук — чешуйчатое создание, предположительно, некогда бывшее собакой. Длинный хвост с жалом, выделяющим яд. Парализует мгновенно и вызывает припадок. Умеет перемещаться в толще скальной породы.
И так далее, и тому подобное…
Описания тварей я тоже старательно запоминал.
Позже настала очередь аномалий. О них записей было примерно столько же, сколько и о бродящих по улицам тварях.
Как я понял, это были изменённые вексом и магией… Даже не знаю, как описать. Локальные куски пространства, наверное. «Горелки» поджаривали всё, что в них попадало, до состояния хрустящей корочки. «Люмены» выжигали глаза невероятным светом. Но их хотя бы было видно.
«Зыбучий песок», к примеру, вообще заметить было невозможно. Обычный, на первый взгляд,
И если эти аномалии хотя бы оставались на местах, то другие постоянно перемещались по кварталу. Назавтра они могли находиться за несколько сотен метров от вчерашнего местоположения, и это было куда опаснее.
К таким аномалиям относились, например, «Костоломка». Блуждающее марево, угодив в которое можно было попрощаться с жизнью со стопроцентной вероятностью. Название говорящее — и неспроста. От неудачников, попавших туда, оставались лишь перемолотые кости и куски мяса…
Кроме этой жутковатой, но достаточно полезной информации, было и много другой.
В частности — заметки о маршрутах, по которым следовал отряд, списки разрушенных и целых лавок и лабораторий. И самое главное — отметки белых пятен, до которых отряд Сантуса Ремо не добрался, и которые исследовать не успел. Их было много. До одури много, едва ли не больше половины всей карты…
Эти участки представляли наибольшую опасность.
За записями мы засиделись до позднего вечера, и при этом не продвинулись даже наполовину. Когда я отодвинул от себя очередной листок, на улице уже стемнело, и вдоль проспекта зажглись векс-фонари.
Максус, заметив это, с хрустом потянулся, посмотрел на наручные часы и хмыкнул:
— Что-то мы припозднились. Предлагаю сделать перерыв. Ты голоден?
Только сейчас я понял, что не ел со вчерашнего обеда…
— Зверски.
— Отлично, — «ирокез» усмехнулся, — Тогда идём в столовую, перекусим.
Мы спустились на первый этаж. Дав задание прислуге, Максус провёл меня в столовую, и вскоре за небольшим столом нам накрыли шикарный ужин. Жареная птица с гарниром из овощей, две злаковые каши с ароматом копчёностей, зелень, сыр, белое сухое вино, фрукты, десерты.
Кормили в доме Ремо просто на убой, и я не стал отказывать себе, наевшись до отвала. Признаюсь, после этого страшно захотелось спать, но уходить ещё было рано — оставалась огромная кипа неизученной информации, и я намеревался сегодня урвать ещё хотя бы небольшой её кусочек.
Покончив с ужином, мы вернулись на второй этаж и продолжили разбирать бумаги. В какой-то момент я понял, что у меня уже мельтешит в глазах от корявых букв, и отложил последние листы.
— Максус, можно личный вопрос?
— Валяй.
— Зачем вообще твой дедушка сунулся туда, когда отправляли первую группу?
— А-а-а, — протянул Ремо, — Тут особого секрета нет. Там находился его особняк. До сих пор находится, полагаю. В нём старик жил, пока не произошло то событие, из-за которого квартал опечатали. В то время деда не было в городе, так что… Можно сказать, ему повезло. Но вот большая часть записей, разработок и заметок осталась там. Он просто хотел забрать их, но…
— Добраться не получилось?
— Верно. Но надеюсь, это получится сделать у вас.