Новая Орда
Шрифт:
– Что ж, тогда до вечера, любезнейший синьор!
Встав, молодой человек отвесил хозяину учтивый полупоклон – чисто из вежливости, как и положено владетельному князю – и, пряча довольную улыбку, покинул палаццо, выстроенное то ли в итальянском, то ли в мавританском стиле – с тонкими вычурными колоннами и обширной террасой, увитой плющом и виноградной лозой. Слева от фасада, за каштанами и аккуратно подстриженными кустами акации, виднелся фонтан, как видно, отключенный на зиму. Такой же фонтан – только в виде трех ослов с позолоченными гривами и хвостами – располагался напротив
Впрочем, назвать здешнюю погоду зимней можно было бы весьма условно – с самого утра небо заволокли низкие серо-голубые тучи, моросил нудный противный дождь, чем-то напомнивший Вожникову Санкт-Петербург.
Как ловко сейчас вышло – просто зашел к купцу, без всяких предварительных договоренностей, даже скрывая имя (как оказалось, все-таки – зря). Лишь передал поклон от Карабатти и кое-что предложил. А синьор Феруччи сразу сделал стойку, угадав в «маршрутках» явную прибыль: в Сарае хватало людей не то чтобы зажиточных, а просто не бедных, которые вполне могли позволить себе воспользоваться услугами городского транспорта.
Усаживаясь на углу на подведенного верными, терпеливо дожидавшимися хозяина слугами коня, князь про себя улыбнулся – интересно, сработает ли подкинутая им идея? Хорошо бы сработала, Вожников ведь уже и сам в доле. А чем черт не шутит! Правда, время нужно, а пока… пока, вечером – Ай-Лили! На сию местную знаменитость сначала следует посмотреть – слухи Егор уже пособирал более чем успешно – а уж потом… потом устроить знакомство и отношения, уж коли эта куртизанка имеет влияние на самого Булат-хана – так утверждал царевич Яндыз, а лгать ему в этом вопросе незачем.
Эх, Яндыз, Яндыз… Жаль, конечно, что так все вышло – без сведущего в здешних делах помощника все-таки трудно. Хотя… может, поспешный отъезд царевича еще и к лучшему? Ощущал Егор в новом своем приятеле что-то тщательно скрываемое, скорее всего – властность и стремление интриговать в свою пользу, что было, в общем-то, и понятно – ну, какой же чингизид откажется от борьбы за трон?
Вечером нарядно освещенное многочисленными светильниками палаццо богатейшего предпринимателя, банкира и уважаемого всеми работорговца синьора Амедео Феруччи сверкало не хуже Зимнего дворца мокрой питерской осенью! Все так же лил дождь, к вечеру даже усилившийся, большая часть гостей воспользовалась крытыми носилками-паланкинами, привязанными к паре, а то и к четверке лошадей, рабы-носильщики здесь что-то были не в моде. Кое-кто, правда, по степной привычке прискакал верхом, не обращая никакого внимания на непогоду – да и что с того, что дождь? Ну, льет себе – так ведь не на охоту собрались, на пир! Пати, так сказать, вечеринка – оч-чень любопытно будет на всех посмотреть.
Спешившись во дворе, князь бросил поводья и вымокший плащ проворно подскочившим слугам и по широкой лестнице поднялся во дворец, щурясь от яркого света.
Дородный мажордом в длинном, украшенном многочисленными пуговицами кафтане, почтительно поклонившись, сопроводил нового гостя в просторную залу, залитую трепетными огнями светильников и восковых свечей. Пахло мускусом, вином
– Князь Джорджио Заозерский! – Хозяин в длинной атласной мантии поверх расшитой золотом европейской котты встречал важных гостей лично. – Рад, рад видеть вас, дорогой герцог! Позвольте вам представить: уважаемый мессир Касим-бек, везир, а рядом с ним – почтеннейший кади Сулейман…
Синьор Феруччи с поклоном указал на двух чем-то похожих господ в длинных сборчатых халатах из сверкающей гламуром парчи и чалмах. Один – ханский везир – носил окладистую рыжую (явно крашенную хной) бороду, второй – кади – лишь длинные вислые усы на манер будущих запорожских казаков. Судя по всему, изо всех прочих гостей эти двое были самыми влиятельными, ибо рядом с ними заботливый хозяин и разместил заозерского князя, так сказать – почти по чину.
Другие гости – труба пониже, дым пожиже, – встав, почтительно поклонились, сам же синьор Феруччи бросился навстречу только что вошедшему старику в долгополой собольей шубе и смушковой шапке, богато украшенной самоцветами.
– Ильхор Изырглы, – вежливо улыбаясь, негромко пояснил сосед – кади. – Устроитель ханских охот.
Что ж – тоже вполне достойная личность.
Поджав губы, старик выслушал прошептавшего что-то ему на ухо хозяина вечеринки и отрывисто кивнул Вожникову, не удостоив других и взглядом.
Ну, как же! Распорядитель ханских охот – не хухры-мухры.
Устраивались все на местный манер – по-ордынски – на толстой кошме, за широким низким столом, уже уставленным яствами. Кто-то садился, скрестив ноги, кто-то расположился на войлочных подушках. Егор хотел было подстелить подобную под себя, да не успел, опереженный расторопным слугой.
Похоже, самые важные гости уже явились, и синьор Феруччи решил больше не затягивать с пиром и развлечениями. Улыбнулся, хлопнул три раза в ладоши:
– Отведайте шербета, мои господа! Те же, кому дозволено пить вино… могут его попробовать. Прошу вас, угощайтесь!
Тотчас вокруг чавкающих гостей забегали слуги с серебряными кувшинами, и, хотя большая часть приглашенных явно исповедовала ислам, вино здесь никого не смущало – о знаменитом ордынском пьянстве недаром ходили легенды.
– Ну, будем, князь! – повернувшись, запросто бросил распорядитель охот, чокнувшись с Вожниковым изрядных размеров чашей.
– Будем! – столь же просто отозвался молодой человек, держа в руках кубок, едва ли уступавший своей емкостью чаше.
– Будьте здоровы и счастливы, дорогие гости!
Хорошо хоть вино пил, не водку. Да и так, пара-тройка таких вот чаш – и вполне можно песни горланить, даже поплясать под «Дискотеку 80-х», жаль, девок нет… Хотя…
Проследив за плотоядным взглядом соседей, Егор обнаружил танцовщиц – юных, с голыми животами, дев, пока еще прятавшихся за колоннами, рядом с музыкантами, что-то тихо наигрывающих на зурнах и лютнях… или как там назывались их музыкальные инструменты с длиннющими грифами? Играли что-то тихое, заунывное, еще не пришло время танцев и песен.