Новая реальность
Шрифт:
– Как романтично! – закатила глаза младшая рыбка. – Как в сериалах!
– Если кому-то интересно наше мнение… – начала одна из чешуйчатых обитательниц аквариума.
– Не сейчас, Карменсита.
– …то, по-моему, вам не стоит мешать личной жизни младшего поколения! – с нажимом высказалась обиженная рыбка.
– Кармелита!
Да уж, слушать советы от рыбок в такой момент – слегка необычно даже для этого дома.
– А что? Вы ж договаривались. Еще когда Вадим… ну, вы помните?
– Кармелита! – Вадим торопливо
Легкий шорох в прихожей. Вернулся Александр.
– Так. В чем дело, почему защитка активирована? О… Лина.
И мир исчезает, остается там, снаружи. А здесь – тишь и бездвижье. И три пары взволнованных глаз. Эти взгляды словно соединили старшее поколение неразрывной цепью, на несколько мгновений отделив их от Вадима и Лёша.
Как общая тайна.
– Лина. Но ведь…
– Не сейчас. – Голос Александра разрушил этот странный миг отчуждения. – Сейчас мы должны помочь. Лёш, отодвинься чуть. Нет-нет, вот так хорошо.
Бережные руки зависают у лица, едва-едва не касаясь кожи.
Обреченно ежится Феникс, понимая, что от Доверенного Стража не подпитаешься. И вообще, концентрация магов в комнате такая, что нет шансов подкормиться бедной птичке. Скорей тобой пообедают.
Стая запросто склюнет одиночку. Склюнет и не заметит. По крайней мере, так кажется Фениксу.
Ох, помолчи.
Он и правда затихает и, судя по ощущениям, целиком погружен в соприкосновение аур – в касание рук. Так легче.
А Координатор молчит и молчит, и даже не касается… только светлые брови сосредоточенно сдвинуты, а выражение глаз не разберешь – затенены. И остальные молчат. И Лёш. Только руки греют ее ладонь, и от этого как-то… легче. Пусть он ничего не говорит сейчас, но рядом же. Рядом. Он все-таки пришел, все-таки нашел, помог. Несмотря ни на что. Простил? Не понимаю. Светлые вообще странные. Даже полукровки.
– На себя глянь, – чуть опасливо ворчит внутренний голос.
И замолкает испуганно, когда широкие мужские ладони зависают над грудью. Замирает напряженно, чуть ли не шипя от паники, щедро приправленной злостью. Не трогай! Не трогай!
Это очень трудно – сдержаться. Ну тише же ты, Феникс. Совсем спятил. Ну же. Нам же и так… плохо. Тише. Что ты, тише. В груди точно змея огненная свернулась. Кобра, готовая к атаке.
Наверное, она как-то изменилась в лице, или, может, пальцы дрогнули – но Лёш заметил. Испытующе глянул на нее. Коротко вздохнул. И быстро придвинулся. Его рука как бы невзначай скользнула на плечи… и яростное шипение ощетиненной птички сменилось ошеломленным молчанием, а потом довольным курлыканьем.
С ума сойти.
Что творится…
В иной момент Лину непременно заинтересовал бы очередной сдвиг по фазе у ее птички, но сейчас ей
Я больше ничего не знаю. Ничего не понимаю.
Я… что ж ты так, мама. За что?
Хотя, кажется, уже все равно. Она тоже теперь свободна от любви. От долга и благодарности. Нет их у подсудимой преступницы. Нет. Пусто как-то, пусто и свободно.
– Пап, что? – нарушил тишину голос Лёша.
Светловолосый Координатор отвел руки.
– Странно. В первый раз такое вижу. Я никогда еще не смотрел в феникса. Необычно. Впечатление, что… я затрудняюсь определить. Больше всего похоже на оборотня – двойная структура. Но там личности альтернативные, а здесь – похоже на симбиоз.
– Симбиоз? – заинтересовалась любознательная Марго. – И какая это личность – вторая?
– В справочнике ничего такого нет, – задумчиво проговорил Вадим.
– Пап… а помочь? Помочь можно? Ей плохо, видишь?
– Не знаю.
– Что?!
– Я не уверен. Здесь очень сложная энергоструктура. И я… не уверен, как на это сложнейшее переплетение подействует светлая магия.
– То есть ты хочешь сказать, что ей может навредить Свет? Пап, она не Темная!
Ошибаешься, ангел. Темная. По рождению и воспитанию. И вообще, можно подумать, бывают светлые убийцы. Лёш, Лёш. Ну вот откуда ты такой, а?
– Лёш, мы… ты не можешь быть уверен, – мягко проговорила Марго очень спокойным тоном.
– Как раз могу! Я эмпат, если ты не забыла! Отец, скажи ей!
– Может, попозже скажем? – вмешался Вадим. Он так и стоял молча все это время – скрестив на груди руки, спокойный и настороженный. Лина ощущала его присутствие, как грозовую тучу. А феникс – как огромный сгусток сил, заманчивый, но абсолютно недоступный. – На мой взгляд, ей Свет не повредит.
Взгляды семейства скрестились на старшем сыне. Заинтересованный – Александра, любопытный с примесью тревоги – Маргариты, усталый – Милы. И Лёша – с надеждой.
– Дим, ты что-то знаешь?
– Только догадываюсь. Но те фениксы, по которым я прошелся в пещере, не выглядели особо пострадавшими. Только рассерженными.
– Я бы еще не так рассердилась на их месте, – как бы невзначай вставила рыбка, которую, между прочим, никто не спрашивал.
– Ладно вам.
– Спокойнее, – мягко сказал Александр, и все мигом притихли.
Ох, как вовремя. Лина и так цеплялась за руку Лёша, как гибнущий на болоте – за брошенную веревку. Она не понимала, что происходит, – чувства странно обострились, каждый голос звучал приглушенно и в то же время прокатывался по телу, как инфразвук, а фигуры и лица обрели сверхъестественную яркость.