Новая реальность
Шрифт:
Романенко очнулся, когда почувствовал, что его кто-то тянет. Это был один из членов спасательной команды, которые прилетели на место катастрофы буквально в течение часа, то есть, как только узнали, что «Снегирь» погиб. Вверху над ними висел транспортный вертолёт МИ-26MS (медицинская модификация). Лёша хотел что-то сказать, но даже не смог открыть рот. У него было несколько глубоких порезов, нанесённых разлетевшимися во время взрыва осколками, он потерял большое количество крови и совсем обессилел. Его и остальных выживших (их оказалось
Алексей очнулся в больничной палате. Он обнаружил, что его грудная клетка перевязана, левая рука туго забинтована и ужасно болит, а в голове полная каша. Он долго пытался вспомнить, что же произошло, и как он здесь оказался, но ничего не получалось. У него была полная потеря кратковременной памяти. Всё, что случилось с ним за последнюю неделю, было, как будто, стёрто. Он лежал в постели прикованный наручниками за правую руку к ней же. Над входом в палату висели электронные часы, на которых отображалось время: 09:30. Вскоре в палату вошёл человек. Он был высокого роста, имел голубые глаза и хорошее спортивное телосложение, выглядел примерно на 45–50 лет.
— Позвольте представиться. Генерал-майор Игорь Василенко, военно-морской флот Российской Федерации.
— Романенко…
— Не трудитесь Алексей Дмитриевич. Я всё о вас знаю.
— Что вам от меня нужно? — прохрипел пересохшим горлом Лёша.
— Мне нужно знать, что произошло на той подводной лодке. Кто её уничтожил и почему?
— На какой подводной лодке? Я вас не понимаю. И вообще, что я здесь делаю?
В этот момент в палату вошёл доктор.
— Товарищ генерал-майор, я не советую вам сейчас с ним разговаривать, он ещё слишком слаб и не оправился от травм, — сходу сказал он.
— Я знаю, но мне нужно узнать, кто уничтожил нашу лучшую субмарину.
— Я не понимаю, о какой субмарине идёт речь! Я никогда не служил на подводных лодках. И почему я прикован наручниками к кровати? — последний вопрос Лёша задал возмущённым голосом.
— Так вы говорите, что не помните последних событий? — уточнил доктор, игнорируя его вопрос. Василенко же просто промолчал.
— Каких событий? — непонимающе переспросил Алексей.
— Этого я и боялся. Мы получили результаты МРТ. У вас сильное сотрясение мозга. Это вполне могло обусловить частичную потерю памяти.
— Она восстановится? — обеспокоенно спросил Василенко.
— Возможно, но я понятия не имею, когда это произойдёт, — честно ответил доктор.
— Что последнее ты помнишь? — генерал-майор обратился к Романенко.
— Помню, как пришёл вечером к себе домой, лёг спать, а проснулся уже здесь.
— Какое сегодня, по-твоему, число? — продолжал генерал.
— Вторник, 9 июня.
— Сегодня действительно вторник, только 16 июня, а не 9.
— Ничего себе… Что со мной случилось за эту неделю? Почему я весь в гипсе? И вы не ответили, почему я в наручниках.
— Пожалуйста, оставьте нас, — попросил Василенко доктора и тот, кивнув, вышел из палаты. — Я постараюсь немного освежить твою память. Ты ездил в Одессу по увольнительной на 3 дня. Последнее,
После слова «флешка» у Романенко в голове начали мелькать беспорядочные образы. Он вспомнил небольшой отрезок разговора, в котором упоминалось название подлодки. Перед ним возник образ высокого человека в кителе. «Вы сейчас находитесь на сверхсекретной подводной лодке российского флота под названием «Снегирь»», — сказал он ему. Слово «флешка» врезалось Лёше в память как лезвие бритвы, оно постоянно звучало у него в голове, ломая оковы беспамятства…
— Кормовому балласту хана… дай Боже вытянуть на остальных, — Андрей сжал край стола так, что побелели пальцы, весь подался вперёд. Он был напряжён как струна, как будто этим напряжением мог помочь своей подлодке всплыть. — Уничтожить гадов экспериментальными, — негромко, еле сдерживая ярость, приказал он. — Девятый и десятый кормовые торпедные аппараты, товсь… Огонь!
На мостик вбежал Тепляков.
— У меня получилось! Я расшифровал информацию на флешке! — сказал он. — Мне удалось ускорить процесс расшифровки, задействовав для этого все свободные вычислительные ресурсы субмарины. Я перезаписал расшифрованные данные на флешку вместо зашифрованных и запаролил доступ к файлам. Пароль — восемь первых строчек из «Евгения Онегина» в китайской раскладке. По нему вы получите полный доступ ко всей информации, — он протянул Дементьеву, запаянную в герметичный пластиковый пакет флешку.
— Пусть она пока побудет у тебя, — капитан повернулся к Романенко. — С тобой флешка будет в более надёжных руках.
— Спасибо за оказанное доверие, капитан, — у Романенко не было карманов со змейкой, а простым он не доверял, учитывая сложившиеся обстоятельства, поэтому он просто крепко сжал её в руке.
Субмарина покачнулась от ударной волны, после чего выровнялась, и, оставляя за собой след из вырывающихся пузырьков воздуха, продолжила всплывать.
— Капитан, американская субмарина уничтожена.
— Будут знать, как обижать русских, — капитан повернулся к Романенко. — Так и живём.
— Теперь, я полагаю, встанем на ремонт? — поинтересовался Алексей.
— Куда ж денемся с уничтоженным-то винтом. Плюс, нужно придумать, как связаться с нашими.
— Нас всё ещё глушат, — заметил связист. — И я думаю, что…
— Стойте! — прервал Егора оператор. — Две торпеды, движутся к нам от границы зоны действия сонара!
— Теперь он взялся за нас, — Андрей мгновенно вспомнил об оставшейся целой и невредимой неопознанной подлодке.