Новая русская
Шрифт:
Однако клубника в самом деле была гордостью огорода Лаврентьевых. Трудолюбивыми руками отца там были разбиты грядки, на которых росли удивительно разнообразные сорта этой самой ранней летней ягоды. Лариса набрала у отца самую отборную. Ее она собиралась использовать в приготовлении блюда к кофе. Именно этим блюдом она и хотела поразить соседку по коммунальной квартире, общительную медсестру-кофеманку Наталью Дебреву.
Был у Ларисы и свой маленький корыстный интерес. Дело в том, что по части кофе и приготовления напитка из него она, владелица самого изысканного в городе
Целью ее визита в коммунальную квартиру тем вечером были рецепты приготовления кофе, используемые в различных странах и собираемые Натальей Дебревой с энтузиазмом, сравнимым лишь с юношеским научным пылом Марии Склодовской-Кюри, которая исследовала радиоактивные материалы, не щадя своего здоровья. Медсестра Дебрева так же, не жалея своей сердечно-сосудистой системы, с утра до вечера и с вечера до утра потребляла кофе, поднимая выручку бакалейного отдела ближайшего супермаркета.
А саверен, или французский венок а-ля Шантийи, с давних пор использовался во Франции в качестве сдобы под кофе. Замешивалось обычное тесто в форме большой ватрушки, приготовлялась яично-масляная масса, куда добавляли ром, белое вино, сливки, фисташки. В качестве основного наполнителя лунки использовалась клубника.
Лариса подкатила на своем «Вольво» к подъезду старинного здания на Московской, как и было условлено, около семи часов вечера. Она вынула коробку с очередным ее кулинарным шедевром и поднялась на третий этаж.
Наталья также основательно подготовилась к мини-девичнику, надев по такому случаю свое выходное платье.
— Ну, что нового в вашем, а теперь уже можно сказать, что и нашем дурдоме? — весело спросила Лариса свою новую подругу.
Наталья придала лицу загадочное выражение, приложив палец ко рту, указала на двери. Лариса кивнула понимающе и проследовала в направлении комнаты медсестры.
— Что-то замышляют наши братья-близнецы! — театральным шепотом произнесла Дебрева, как только за Ларисой закрылась дверь. — Я уверена, этим дело не ограничится. Что убитый с ними связан — факт! Я прочла в гороскопе, что сегодня опасный день для Львов и Близнецов.
— Но, судя по гороскопу, как раз близнецам и надо опасаться, — сказала Лариса.
— Ну не знаю. Но все равно — что-то будет.
— Прежде всего будет вот это, — Лариса развязала веревки на коробке, внутри которой находился саверен.
— Ой, какая прелесть! — расплылась в улыбке Дебрева. — Где такой продают?
— Это не продают, — Лариса хотела уже было обидеться. — Это я сама пекла.
— Ты? Сама? Да что ты? А я думала, женщины вроде тебя только и делают, что ничего не делают.
— Предрассудки и мещанские мифы! — решительно заявила Лариса.
Тем временем в дверь комнаты братьев Кузьминчуков раздался звонок.
— Макабр, открой! — не вставая с кровати, крикнул Болек.
Друг близнецов по уже установившейся несколько дней подряд традиции проводил у них время с шести вечера до десяти утра, после чего шел отсыпаться к себе домой.
Когда он открыл дверь, на пороге стоял внушительных размеров молодой человек в майке, шортах и шлепанцах на босу ногу.
— Девчонок заказывал? — поигрывая связкой ключей, спросил тот у несколько смутившегося Макабра.
— Чего? — не понял любитель ужасов.
— Девчонок, говорю, зака-зы-вал?
— Не-ет, — протянул Макабр, и лицо его, обычно наглое и самоуверенное, приняло глупый и немного испуганный вид.
Верзила чуть усмехнулся, но потом снова посерьезнел.
— Московская, 58, квартира 7, комната 3? — заглянул он в бумажку.
— Да, — совсем смутился Макабр. — Подождите, я сейчас, может, это они заказывали…
И быстро засеменил в сторону двери.
— Лелек, тут девок привезли, говорят, мы заказывали…
— Ты что, офонарел? Каких девок? — послышался изнутри голос, и спустя некоторое время на пороге показался сам его обладатель, Алексей Кузьминчук.
Вид у него был весьма ошеломленный. Еще большее удивление у него вызвало непробиваемое лицо верзилы. Однако смятение было недолгим, он понял, что приехали представители городского интим-сервиса, и осмелился пошутить:
— Шлюх, что ли, нам привез? На халяву?
— На халяву сейчас и пулю не получишь, — не остался в долгу верзила. — Короче, кончай фигню гнать. Ты звонил или нет?
— Нет, — покачал головой Кузьминчук. — Ошибка вышла… Хотя постой, почем нынче дырка для народа?
— Сто пятьдесят в час, — мрачно ответил гость.
— Ну нет, я лучше «тихо сам с собою»… — схватился за голову Лелек.
— Короче, мужики, я могу поверить, что это не вы, — завертел визитер своими ключами с удвоенной амплитудой, — но если еще раз с вами столкнемся — пеняйте на себя.
Макабр попробовал было возмутиться, но Лелек остановил его, позволив раздосадованному верзиле уйти. Собственно говоря, он мог «пораспрягаться» и дальше, однако увидел, как из последней комнаты высунулось заинтересованное лицо Наташи Дебревой, и потому счел возможным оставить ее в неведении относительно странного происшествия.
— Что еще такое? — спросила она Лелека, когда дверь закрылась.
— Да так, ничего, вечерний киллер приходил, — пошутил Лелек. — Я сказал, что мы не заказывали. Обещал зайти завтра утром. Чур, открывать будешь ты…
И, глядя на остолбеневшее лицо медсестры, добавил:
— Иди закройся в своей комнате и не дави на уши! Все равно ж не к тебе!
Из своей комнаты хмуро вышел Саша Каменный и, обдав Лелека ненавидящим взглядом, проследовал на кухню.
Только-только обитатели коммуналки успели рассредоточиться по своим комнатам, как в дверь вновь позвонили. По условленному сигналу комнаты Кузьминчуков.
На этот раз открывать пошел сам Лелек. На пороге стоял интеллигентного вида усатый молодой человек.