Новая земля (Новь)
Шрифт:
Но Паульсбергъ не принималъ участія въ разговор, а такъ какъ товарищамъ было бы очень интересно услышать именно его мнніе, то адвокатъ осмлился сказать:
"А ты, Паульсбергъ, ты ничего на это не скажешь?"
Паульсбергъ рдко вставлялъ свое слово; онъ большей частью жилъ одинъ, изучалъ науки и работалъ надъ своими произведеніями; онъ не обладалъ даромъ краснорчія, свойственнымъ его товарищамъ. Онъ добродушно улыбнулся и возразилъ:
"Ваши слова должны бытъ да — да, нтъ — нтъ, какъ ты это знаешь". Надъ этимъ вс громко разсмялись. "А что касается остального, то я подумываю вернуться домой, къ своей
И Паульсбергъ пошелъ. Это была его привычка уходить безъ всякихъ дальнйшихъ разсужденій, разъ онъ это сказалъ.
Но когда Паульсбергъ ушелъ, оказалось, что и остальнымъ нужно итти; не было смысла больше здсь оставаться. Актеръ поклонился и исчезъ, видно было, какъ онъ быстро шагалъ, чтобы догнать Паульсберга. Художникъ закутался въ свое пальто, не застегивая его, и сказалъ:
"Уфъ, я страшно усталъ. У кого есть деньги на обдъ?"
"Ты долженъ позаботиться о томъ, чтобъ раздобыть себ какого-нибудь лавочника", возразилъ Иргенсъ. "Я сегодня заставилъ одного дать мн бутылку коньяку".
Они удалились оба вмст.
"Я хотлъ бы знать, что тутъ подразумвалъ Паульсбергъ", сказалъ адвокатъ. "Ваши слова должны бытъ нтъ — нтъ, да — да; ясно, что онъ подъ этимъ что-то подразумвалъ".
"Да, это ясно", сказалъ художникъ Мильде. "Видлъ ты, какъ онъ при этомъ смялся, вроятно, онъ смялся надъ чмъ-нибудь".
Пауза. Масса гуляющихъ, какъ и прежде медленно прохаживаются, болтая и смясь, взадъ и впередъ по улицамъ.
Мильде продолжаетъ:
"Я часто думаю, что было бы хорошо, если бы у насъ въ Норвегіи была еще одна такая голова, какъ Паульсбергъ".
"Собственно говоря, къ чему?" спрашиваетъ Иргенсъ, немного раздраженный
Мильде посмотрлъ на него, потомъ на адвоката и разразился удивленнымъ смхомъ.
"Нтъ, ты это слышалъ, Гранде? Онъ спрашиваетъ, къ чему намъ нужны въ Норвегіи такія головы, какъ Паульсбергъ".
"Ну и что же?" спрашиваетъ Иргенсъ.
Гранде тоже не смется, и художникъ Мильде не можетъ понять, почему никто не смется. Онъ хотлъ тотчасъ посл этого уходить и началъ говорить, о другомъ.
"Итакъ, ты заставилъ лавочника дать теб коньякъ; слдовательно, у тебя есть коньякъ?"
"Это значитъ, что я ставлю Паульсберга высоко и считаю, что онъ способенъ одинъ все завершить", продолжалъ Иргенсъ со скрытой ироніей.
Этого никакъ не ожидалъ Мильде, онъ не могъ на это возразить Иргенсу и, кивнувъ головой, онъ сказалъ:
"Да, конечно, такъ именно; я думалъ только, что съ нкоторой помощью онъ пойдетъ скоре, а это было бы не лишнимъ; короче говоря, ему нуженъ соратникъ. Но я вполн согласенъ съ твоимъ мнніемъ".
Въ "Grande" [1] имъ посчастливилось натолкнуться на Тидемана, тоже купца, очень крупнаго торговца, длового человка, главу очень виднаго торговаго дома.
1
"Grand" очень извстный ресторанъ въ Христіаніи.
"Ты обдалъ?" крикнулъ ему навстрчу художникъ.
"Да, и не разъ", отвчалъ ему Тидеманъ.
"Не говори глупостей, возьмешь ты меня съ собой въ Грандъ?"
"Но я могу прежде всего съ тобою поздороваться?"
Ршили зайти на минутку къ Иргенсу, попробовать его
Тидеманъ и адвокатъ шли впереди.
"А знаешь, все-таки это очень хорошо, что у насъ есть эти купцы", сказалъ художникъ Иргенсу. "Порой они очень полезны".
Иргенсъ довелъ плечами въ отвтъ, — это могло выражать все, что угодно.
"И мы совершенно имъ не въ тягость, наоборотъ, это имъ нравится, это льститъ имъ. Если обойтись съ ними по-дружески, выпить съ ними брудершафтъ, то этого совершенно достаточно. Ха-ха-ха, разв я не правъ?"
Адвокатъ остановился, онъ поджидалъ ихъ.
"Чтобъ не забыть, вдь мы должны поговорить опредленно съ Ойэномъ по поводу всей этой сумятицы", сказалъ онъ.
"Врно, объ этомъ чуть было вс не забыли. Конечно, вдь Ойэнъ хотлъ ухать; нужно было бы что-нибудь устроить".
Дло было въ томъ, что писатель Ойэнъ написалъ два романа, которые были переведены на нмецкій; онъ сдлался очень нервнымъ, не могъ же онъ постоянно изнурять себя работой, — ему нуженъ былъ покой. Онъ хлопоталъ о преміи и возложилъ вс свои надежды на полученіе ея, — даже самъ Паульсбергъ рекомендовалъ его, хотя и не очень усердно. И вотъ, тогда товарищи поршили отправить Ойэна въ Торахусъ, маленькое мстечко въ горахъ, гд воздухъ былъ очень полезенъ для нервныхъ. Черезъ недлю Ойэнъ долженъ былъ ухать, деньги были обезпечены; Олэ Генрихсенъ и Тидеманъ выказали себя очень великодушными въ этомъ дл. Теперь нужно было только устроить маленькій прощальный праздникъ.
"Но у кого мы это устроимъ?" спросилъ художникъ. "У тебя, Гранде, у тебя, вдь, большое помщеніе".
Гранде не отнкивался; это могло устроиться у него; онъ поговоритъ со своей женой. Было ршено пригласитъ Паульсберга съ женой, какъ гостей; Тидемана съ женой и Генрихсена, какъ почетныхъ гостей, разумется.
"Да, приглашайте, кого хотите, но актера Норема я не хочу имть у себя въ дом. Онъ всегда напивается до потери разсудка, такъ что просто противно; я знаю, что моя жена просила этого не длать".
Нтъ, тогда проводовъ нельзя было устроить у Гранде. Не годится оставлять Норема въ сторон.
Изъ этого безвыходнаго положенія вывелъ ихъ Мильде, предложивъ свою мастерскую. Это очень понравилось товарищамъ; да, это былъ, дйствительно, очень удачный случай. Нельзя было найти боле удобнаго помщенія, большого и свободнаго, какъ сарай, съ двумя уютными боковыми комнатками. Хорошо. Итакъ, значитъ у Мильде, въ мастерской черезъ нсколько дней должно быть дано сраженіе.
Вс четверо поднялись къ Иргенсу, выпили коньякъ и снова ушли. Адвокатъ хотлъ итти домой, онъ чувствовалъ себя немного оскорбленнымъ; это ршеніе насчетъ ателье ему не нравилось. Ну, впрочемъ, вдь онъ могъ и не присутствовать въ этомъ сборищ. На всякій случай, онъ откланялся и ушелъ.
"Но вдь ты идешь съ нами, Иргенсъ?" спросилъ Тидеманъ,
Иргенсъ не сказалъ — нтъ, во всякомъ случа онъ не отклонилъ этого приглашенія. Но въ общемъ, ему не доставляло большого удовольствія итти съ Тидеманомъ въ Грандъ, и, кром того, его злилъ этотъ толстый Мильде своей фамильярностью; да впрочемъ, вдь онъ могъ бы уйти сейчасъ же посл обда. Въ этомъ ему помогъ между прочимъ самъ Тидеманъ; какъ только онъ всталъ изъ-за стола, онъ расплатился и сейчасъ же простился; ему нужно было кое-что еще сдлать.