Новая жизнь
Шрифт:
Я отошёл от стены и сел за стол. Недоеденная банка тушёнки с воткнутой в неё вилкой всё ещё стояла на краю стола. Я притянул завтрак к себе и продолжил трапезу. Ел я ни на что не отвлекаясь. Когда от банки оставалось всего пара ложек, в зал зашёл Сидорович. Он был слегка взъерошен и мне это не понравилось. Зачерпнув ещё немного тушёнки из банки, я уставился на него. Он посмотрел на меня, сощурился и сказал:
— Нормальная еда в шкафчике вообще-то. Ладно, нужна твоя помощь. Иди на «кафедру». Там поговоришь с одним человеком. Никаких долгов. Понял? — дождавшись когда я кивну, он удалился к себе в кабинет. Удостоверившись, что он ушёл, я поднялся из-за стола и пошёл работать. Сразу нахлынули непривычные незнакомые чувства. Я не должен рассказывать лекции, читать зубрить
Я вышел на «кафедру». И почему Сидорович назвал так это место? Мне не понятно. Видимо из-за того что он, его письменный стол и компьютер стояли на возвышении по отношению к остальному помещению. И зачем эти решётки? Кто на него тут нападать будет. В размышлениях я не заметил человека. Вид у него был своеобразный. Старая поношенная куртка-ветровка и такие же штаны только с дырками ниже колен. Его небольшой тёмно-коричневый рюкзак, измазанный чем-то вроде чёрной краски, стоял у стены. Я посмотрел на его лицо: огромные синяки под глазами, шрам на левой щеке и зачатки усов. Усевшись на старый деревянный стул, — обивка из него давно вылетела — я спросил:
— Как зовут?
— О! А где Сидор? — голос у человека был очень низким и вредным для слуха.
— Занят. Меня послал к тебе. Что надо-то? — я старался вести себя строго, грубо, важно для того чтобы не произвести впечатления тюфяка на окружающих. Пока что мне это вроде как удавалось.
— Да вот место тут на днях нашёл. Там артефактов куча, но сидит кто-то и рычит так громко. Жуть, в общем. Я хочу туда попробовать пройти, но денег на нормальное оружие нет. Только это есть, — он достал из рюкзака обрез двустволки и снова убрал его в рюкзак — Дай взаймы оружие. Не пожалеешь, — он посмотрел на меня таким взглядом, который очень сложно выдержать. Это детский взгляд просьбы и надежды. Но смотрел на меня не ребёнок, а парень, который не понятно за что решил угробить свою жизнь в Зоне. Глупец. Тут ничего не скажешь. Я опустил глаза и сказал:
— Нельзя. Сидор не разрешает.
— Брат, ну умоляю! Такие деньги. Да я известен стану. Пожалуйста! — ещё чуть-чуть и он бы встал на колени, жадно умоляя меня ему помочь.
— Нет… — я сказал это тихо, едва слышно. Парень опустился на пол спиной к стене. Он хлопнул себя по лицу ладонью. Не больно. Я не знаю для чего. Для морального успокоения, скорее всего. Он посмотрел на меня вновь. Это уже был не умоляющий взгляд. Это был взгляд презрения. Он смотрел на меня так, как будто я не дал ему исполнить какую-то мечту. Мне даже на секунду стало неловко, но лишь на секунду. Парень отвернулся, встал, накинул рюкзак и медленно пошёл вверх по лестнице. Я знал, что он не отступится от задуманного. Он пойдёт туда, где умрёт. Почему? Потому что должен.
***
Я сидел на кровати-раскладушке и читал книгу: "Автоматы и пулемёты. Том первый": Так, значит, Heckler and Koch MP5А2 ёмкость магазина — 30 патронов, сильные стороны — скорострельность и удобство в обращении… удобен для стрельбы на коротких и средних дистанциях, доступен ряду модернизаций. Интересно. Это пистолет-пулемёт? Никогда не слышал. Что дальше? АКС-74… ёмкость магазина — 30 патронов — это стандарт по ходу — сильные стороны — скорострельность, удобен для стрельбы на дальних и средних дистанциях. Так. Enfield L85A2 IW… ничего себе название… ёмкость магазина — 30 патронов, сильные стороны — меткость, урон… к автомату приставлен оптический прицел что облегчает попадание в цель…
В этот момент в комнату зашёл Борзый:
— Всё зубришь, неуч? — тон его был как всегда грубый.
— Иди ты… что надо? Я занят, — я кивнул на книгу, которую закрыл
— Мне… то есть тебе Степан сказал, чтобы я… ты принёс на кафедру ящик патронов 7,62 x 39 мм. И поживее, — он убедительно кивнул сам себе.
— Врать сперва научись убедительно! — ответил я, широко улыбнувшись.
— Топай на склад, пока я тебе не врезал! — Борзый уже начинал кипятиться. Его лицо приобрело багровый оттенок, и он сжал кулак правой руки. Я решил, что только драк мне сейчас не хватало и молча встал. Сейчас мне придётся топать на склад. Будто без этого мне делать нечего. Я сам начинал злиться, а Борзый наоборот победно заржал над какой-то своей мыслью. Я решил о нём не думать и тихо пошёл на склад.
Миновав несколько коридоров, я подошёл к большой железной двери с очень грамотной надписью на ней: «слкад». Раньше тут была другая надпись, но кто-то грамотный, видимо Борзый, написал это слово. Не знай я что там за дверью, я бы не пошёл туда… хотя пошёл бы. Глупое и нелепое любопытство.
Снова разозлившись, я вошёл на склад. Перед глазами снова предстали ряды стеллажей, некоторые достающие прямо до потолка. Ну и где этот ящик? Я осмотрел ближайшие ряды и увидел, что один из ящиков лежал отдельно от других. Подойдя к нему, я увидел, что он ещё и вскрыт. На ящике была неразборчивая надпись. Настолько, что прочесть нереально. Ну, можно, но копаться сейчас я не буду. Приоткрыв ящик пошире я увидел костюм. Новый, как будто только с конвейера, костюм военных. В том же ящике лежал и бронежилет с какими-то хитрыми приспособлениями. До чего дошла техника… очки с какими-то микрофонами… даже не знаю, как это назвать. В своём институте я таких вещей вообще не видел и как я удивился, увидев это здесь. В забытом богом месте последние наработки техники. До чего докатился мир. В этот момент я перевёл взгляд на ящики стоящие передо мной. Это был целый стеллаж с выгравированными на нём буквами и цифрами: 7,62 x 39 мм.
***
Утро. Утро это всегда хорошо, но только если оно не в незнакомом месте. Я открыл глаза и вместо обвешанной плакатами комнаты общежития увидел старые стены с обведшей штукатуркой. Тумбочки и какие-то полусгнившие шкафы стояли вокруг меня как охранники, приставленные меня охранять. Я дёрнул головой, прогоняя плохие мысли. Их только не хватало. Поднявшись, я обнаружил что книга, которую я вчера читал, валяется на полу и совсем не на той странице, на которой я вчера остановился. Потянувшись было к ней, я передумал и встал в полный рост. Сперва поем. Я улыбнулся и заспешил на кухню. Каким было моё удивление, когда я увидел Сидоровича и Борзого, сидящими за столом. Последний сидел, уставившись на пластиковую вилку, а Степан смотрел на наручные часы. Когда он увидел меня, он сказал грубым тоном:
— Время одиннадцать часов. Время подъёма в восемь часов вместе с подъёмом Борзого. Он как будильник. А ты проспал лишних три часа. Нам пришлось тебя ждать, хотя мы уже поели.
— Я не знал. Мне не сказали, — промямлил я, переваривая услышанное.
— Борзого должен был спросить! — он с размаха ударил рукой по столу. ЗА это ты сегодня не у стола. Иди в деревне перекуси. На тебя не готовили.
В этот момент радостный Борзый воскликнул:
— Ну, могу я сейчас идти уже?
— Оба идите в деревню. Борзый ты к Стволу сходи. Узнай, когда он радио мне починит, а ты Физик иди в деревню. Вперёд.
Конечно, эти фразы меня шокировали. Уж чего я не ожидал так это этого. Странные они люди. Либо что-то узнай, либо голодай. Хотя эта мысль навеяна мне голодом и шоком, а может и тем и другим.
***
Миновав остов разрушенного дома, я вышел к костру, который видел когда шёл сюда впервые. Сейчас у костра ни сидело никого. Я даже разочаровался. Хотел снова услышать те чудесные звуки гитары, но, не увидев их, огорчился. Куда подевался этот музыкант? Я не успел запомнить его лицо. Голова была забита другим, неприятным. Сейчас я отдохнул и морально и физически. Это хорошо.