Новичок 4. Кубок Канады 1989

Риддер Аристарх

– Алекс, я очень рад, что ты будешь частью команды, которую я буду тренировать, – сказал мне Боумэн, когда мы закончили фотографироваться, – у меня на тебя большие планы, и нам предстоит много работы.

– Я тоже очень рад с вами познакомиться, мистер Боумэн, и тоже жду начала совместной работы. Правда, перед этим, я и моя текущая команда, надерет задницу Миннесоте во время нашего турне, ну а потом, я в полном вашем распоряжении.

– Слышишь, Джек, – расхохотался Боумэн, – наш новичок хочет надрать нам задницу.

– Скоро узнаем, кто кого, – так же рассмеявшись,

ответил Феррел. Алекс, сейчас у тебя возьмут небольшое экспресс-интервью, а потом, пожалуйста, займи свободное место за нашим столом, у нас на тебя планы в сегодняшний вечер.

– Конечно, мистер Феррелл, без проблем.

Я, вместе с остальными сошёл со сцены, и слово снова взял Циглер.

– Леди и Джентльмены, право второго выбора на драфте сезона 1988–1989 предоставляется команде “Миннесота Норт Старс”. Господа, вам слово.

За столом Миннесоты снова закипела работа, а ко мне подошли журналист и оператор канала TSN, который вёл трансляцию на Северную Америку. Журналист представился Стеном, и мы начали экспресс-интервью.

– Алекс, поздравляю тебя с первым выбором на драфте этого года. Скажи, каково быть первым советским хоккеистом, выбранным на драфте? Что ты чувствуешь?

– Стэн, я не только первый хоккеист из Советского Союза, которого выбрали на драфте, я еще и первый не канадец или американец, выбранный под общим первым номером, – поправил я его. А чувствую я себя прекрасно. Как и положено хоккеисту, который в первый же взрослый сезон попал в первую тройку команды высшей лиги, выиграл с ней чемпионат, попал в сборную своей страны и выиграл с ней всё, что только можно, чемпионат мира, пока что молодежный, и Олимпиаду. Ну и как следствие всего этого – выбранным так высоко на драфте. Так что, Стэн, я чувствую себя прекрасно.

– Отличный ответ, Алекс. Чувствуется, что ты подготовился, и как следует прорекламировал выбор своей новой команды. Скажи, а как твоя семья отнеслась к тому, что ты будешь играть в НХЛ? Вы же всё-таки русские.

– Для мамы это было полной неожиданностью, но она даже и не думала меня отговаривать. Отец же сразу сказал, чтобы я показал всё, на что способен.

– А как же чиновники и ребята из КГБ? Они не вставляли палки в колеса?

– Нет, конечно, скорее, наоборот, без одобрения со стороны советского правительства этого перехода просто бы не было.

– Понятно, Алекс, спасибо. И последний вопрос, если ты не возражаешь.

– Без проблем.

– Это ведь не первая твоя поездка в Канаду или США. Ты уже был в Калгари и Нью-Йорке. Насколько у нас лучше, чем в СССР? И как скоро переедешь в Миннесоту? Ты рад, что уезжаешь из Советского Союза? Разница же огромная.

Вот ведь козёл! Зачем, спрашивается, задавать такие вопросы? Но ладно, отвечать нужно.

– Стэн, я рад тому, что буду игроком команды НХЛ. Так получилось, что, несмотря на то, что мне всего 17, я уже выиграл у себя в стране всё, что только можно, за исключением взрослого чемпионата мира, но это не так важно. Я перехожу в “Норт Старс” не за деньгами, – на самом деле, тут я немного лукавлю, особенно, учитывая последние

новости, но это говорить не обязательно, – и не ради красивой жизни.

– А зачем?

– За новым вызовом. Я просто хочу стать лучшим в истории. А этого без кубка Стэнли и охапки индивидуальных наград в НХЛ сделать нельзя. Вы же без этого будете всё равно кричать, что Уэйн Гретцки лучше, и не важно, что у меня будет пять побед на Олимпиаде, а у Уэйна ни одной. Грубо говоря, я пришёл, чтобы побить вас в вашем же собственном доме. Если бы была команда НХЛ в Москве или в Свердловске, я бы играл в ней.

– Это очень громкие слова для новичка, Алекс! Очень громкие. Ну что ж, будет интересно посмотреть, что у тебя из этого получится.

Закончив с журналистом, я сел за стол Миннесоты, правда, чуть в стороне от всех остальных, и мне тут же принесли стакан колы.

Потягивая ледяной напиток, в Колизее было достаточно жарко, и газировка была очень кстати, я смотрел, как всю та же команда снова выходит на сцену, и Феррел подходит к микрофону.

– “Миннесота Норт Старс” выбирает под общим вторым номером драфта сезона 1988–1989 Майка Модано из “Принс Альберт Рейнджерс” Западной Хоккейной Лиги.

Снова аплодисменты, и вот, на сцену поднимается Майк. Точно так же как и я, несколькими минутами ранее, он надевает джерси Миннесоты, принимает поздравления, а потом фотографируется.

– Алекс, поднимись, пожалуйста, на сцену, – сказал мне какой-то помощник Феррела, – Босс хочет сделать с тобой и Майком общую фотографию.

Я тут же поднялся на сцену, улыбаясь, снова подал руку Майку, сейчас он уже не стал выделываться, пожал её, и потом мы вместе с ним сфотографировались.

Я пошёл на своё место, а Майк остался на экспресс-интервью. Дойдя до своего места, я тут же увидел, что мной занялась мать Майка.

– Сын сказал, что ты русский, – сказала она, меряя меня взглядом.

– Да, миссис Модано, верно.

– Русский из Советского Союза обошёл моего сына на драфте, и будет играть с ним в одной команде. Последние дни наступают, не иначе.

– Я уверен, что если мы с Майком будем играть в одном звене, то у нас получится отличное взаимодействие. Я люблю играть на партнеров, а Майк похож на очень быстрого парня. Мы хорошо повеселимся.

– Я смотрел на твою игру, парень, – вмешался в разговор мистер Модано, – я даже благодаря тебе выиграл двадцатку, поставил на твой гол в матче с Канадой.

– Рад, что помог, мистер Модано, – улыбнулся я.

– Ты и правда, очень хорош, такому не стыдно проиграть первый номер драфта.

– Только не вздумай брякнуть что-то такое при Майке, – тут же огрызнулась миссис Модано, – он тебе такого не простит.

– У меня такое чувство, что и вы, и Майк обижены на меня за то, что это я, а не он стал первым номером. Как будто, я мог на это повлиять. Все вопросы не ко мне, а к менеджменту Миннесоты, – достаточно сухо ответил я, немного кривя душой. Когда Феррел приезжал в Нижний Тагил мой первый номер был одним из условий. Но всё равно окончательное решение было за “Норт Старс”.