Новик
Шрифт:
Второго постигла такая же участь.
А третий сумел как-то перевалиться через частокол и скатиться на крышу. Но только для того, чтобы тут же получить стрелу в пузо. От Петра. Он с луком обращался куда лучше, чем с сулицами.
Так и пошло-поехало.
Андрей дал знак Кондрату, и они перестали стрелять супостатов пока те не перелезли через частокол. Вот спрыгнув. И сделав один-два шага – пожалуйста. Нужно было создать видимость того, что штурм развивается успешно. Ведь иначе татары откатятся слишком рано.
Выстрел.
Выстрел.
Выстрел.
Несмотря на небольшие дистанции рваная динамика перемещения целей приводила
Но вот стрелы кончились.
Сначала у Андрейки. Потом у остальных.
И оставшихся трех супостатов пришлось добивать сулицами. Для чего молодой помещик даже выскочил со ступенек на крышу. Метнув в последнего штурмующего сулицу. В спину, потому как тот пытался со своим копьем навалиться на Кондрата.
Тишина.
Вернувшись обратно в «скворечник», он через смотровые щели оценил обстановку. Рядом с татарскими воинами находилось два бойца, они оказывали помощь тому, что получил стрелу в ногу. Еще парочка удальцов выполняла функции коноводов.
Не теряя более ни секунды, он выскочил как ужаленный во двор и потребовал коней. Остальные ребята, назначенные им в «конный выход», также все прекрасно поняли и сломя голову побежали вниз.
Минута.
И уже оседланных коней вывели. Более того, на них уже взгромоздились все участники этого променада.
– Отворяй! – рявкнул Андрей, поудобнее перехватывая копье.
И Устинка с Егоркой ловко разблокировав подъемный мосток, опустили его.
Бум.
Громыхнули бревна о землю. И почти сразу по ним зацокали копыта. Молодой помещик возглавлял контратаку.
– Аким! Федот! Петр! – крикнул Андрей и махнул в сторону парочки, что крутилась возле раненого татарского воина. – Добейте!
А сам с Кондратом, пустив своих лошадей в галоп, направился к коневодам. Те не растерялись. И, буквально вспорхнув в седла, дали стрекача в сторону реки.
Чувствовался навык конной езды, которую они впитывали с молоком матери. Поэтому успели не только драпануть, но и прекратить сокращение разрыва, разгоняя своих меринов самым нещадным образом.
И вот река.
Татары с ходу прыгнули в воду, перелетев треть реки.
Андрей не успевал. Они уже почти переправились, а он пока еще даже не начал. Поэтому он разогнал своего мерина и, в момент прыжка в воду метнул копье его, воспользовавшись скоростью.
И попал.
Прямо в спину одного из супостатов, что уже выбирался на берег верхом на храпящей от перегрузки лошади. Кондрат рядом попытался сделать тоже самое, но промахнулся и копье вонзилось в земли, пролетев совсем рядом с целью. Только чуть плечо оцарапав. Но тот же даже оглядываться не стал. Просто погонял своего мерина что было сил, стараясь как можно скорее удрать.
– Ушел… - зло сплюнул Андрейка, выбравшись на левый берег реки.
– Да и леший с ним.
– Растрезвонит. Так-то они думали, что тут все пожгли и разорили. А теперь…
– Бог не выдаст, свинья не съест, - философски заметил Кондрат. – Рано или поздно узнали бы.
– Лучше поздно, чем рано.
– Мы их побили, - заметил дядька, поймав на узду коня убитого, у которого запутавшись в стремени ногой болтался свежий труп. – Пойдем. Надо посмотреть, чем там дело закончилось.
А получилась там так себе история…
Да, раненого татарского воина
Стрелы – не самый надежный способ поражения. Это вам не пулей пятидесятого калибра всадит в живот. Энергия не сопоставима. Поэтому неприятели, хоть и падали, но далеко не все при этом умирали. Кое-кто просто терял сознание.
И когда их начали осматривать, кое-кто «ожил». Как итог два трупа и четыре раненых. Евдокии просто шею свернули, старшему сыну кузнеца горло перерезали. Устинку с Егоркой просто чуть порезали, но не сильно. Кузнецу ногу ножом повредили. И одной вдовушки руку рассадили, но неглубоко.
Зато опознать теперь эти все трупы было нельзя. Илья пришел в боевую ярость и, применив молоток, произвел контрольное размозжение черепных коробок. Местами до полного разрушения конструкции. Все-таки сын… да, не единственный, но он из него наследника растил. А тут такая боль.
– Вот и повоевали… - тихо произнес Андрей, снимая с головы мисюрку с бармицей.
– Попа бы… - также тихо произнес Кондрат, держа в руке свой шлем.
Часть 2. Глава 7
Глава 7
1553 год, 5 августа, поместье Андрея на реке Шат
Андрей закончил читать молитву над второй могилой. И, наклонившись, первым бросил в нее горсть земли. В этой погребальной яме лежала Евдокия, закутанная в наспех сделанный эрзац саван. Эта женщина ему не нравилась. Чего уж тут греха таить? Взбалмошная. Но он уже привык к ней. Да и порученные дела она исполняла очень аккуратно, если они были женщине привычны.
Марфа стояла рядом и пыталась выдавить из себя слезы. Хоть немного для вида. Все-таки она являлась матерью этого тела, к которому она уже привыкла и считала своим. Понятное дело, что эту женщину она вполне искренне ненавидела. И только уважение к старшим, воспитанное в ней с детства, запрещало открыто враждовать или как-то открыто демонстрировать свое отношение. Теперь же требовалось отдать дань последнего уважения и хоть как-то продемонстрировать свою боль утраты и сожаление. Их не было. И все вокруг это понимали. Но…
Рядом на коленях сидел кузнец Илья у могилы сына. На его суровом, обветренном лице были слезы, которых он ничуть не стеснялся. Но это не выглядело ни смешным, ни глупым. Хоронить собственных детей – мерзкая штука. Врагу не пожелаешь. Его супруга так и вообще, лежала на могиле и тихо вздрагивала в беззвучном плаче. Это было нормально. Во всяком случае так думал Андрей. Лучше сейчас дать волю чувствам и пережить в полной мере горе, нежели таить в себе и сожалеть всю жизнь.
Его очередная ошибка унесла первые жизни тех, кто волею судьбы доверился ему. Отчего на душе у него скребли кошки. Наверное, что-то подобное чувствует врач, хороня первого своего пациента. Или сержант, только оказавшийся на войне, в отделении которого начинаются потери… Мог ли он подумать о том, что недобитые новички-татары представляют такую угрозу для обитателей крепости? Там ведь кроме баб с самострелами еще оставались Устинка с Егоркой да два бобыля. Они этих раненых могли простыми кольями забить. Но не свезло… растерялись… с людьми, психологически не готовыми к войне, такое случается сплошь и рядом… Да, потом Устинка с Егоркой реабилитировались, но было уже слишком поздно…
Диверсант. Дилогия
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
