Новобранец

Хаецкая Елена Владимировна

Моран улыбнулся обезоруживающей детской улыбкой.

— Я с вами как с подругой.

— Какая я вам подруга! Нахал!

— Друг — мужчина. Подруга — женщина.

— Слушайте, вы пьяны?

— Нет, я иностранец. Серб. Помните?

— Разве у сербов это не… — Анна Ивановна вздохнула, сдаваясь. — Толстая женщина — это некрасиво. В теле — приемлемо. Вас устраивает?

— Почему у вас так много толстых?

— От неправильного питания. Мы раньше ведь ничего не знали, не было ни таблиц, ни информации…

Холестерин. Невозможно ведь купить экологически чистые продукты! Везде какие-нибудь добавки, а это тоже вредно. И ведь не пишут, что добавки! Купишь кота в мешке и даже знать не будешь, что это очень вредно. Понимаете?

Моран кивнул и сказал:

— Нет. Но это не имеет значения.

— Я насчет Денечки, — быстро произнесла Анна Ивановна. Она боялась, что мысль Морана скакнет еще куда-нибудь, и разговор безнадежно увязнет в каких-нибудь ненужных темах. Вроде толстых женщин или пенсионеров в спортивных штанах.

— А что с Денечкой? — осведомился Моран, подбираясь. — Это ваш сын, да? Тот мальчишка, который боялся служить в армии?

— Это я боялась, как он будет служить в армии, — уточнила Анна Ивановна. — Вы же знаете сегодняшнюю молодежь. Им все безразлично, даже собственная жизнь. Обо всем родители должны заботиться.

— Да, — сказал Моран. — Я превосходно осведомлен касательно сегодняшней молодежи. У меня даже есть некоторое количество домашней молодежи.

Анна Ивановна замолчала, дико глядя на Морана. Он смутился.

— Я что-то не так сказал?

— Нет, все так… — пробормотала Анна Ивановна. — В общем, Денечка вернулся.

— Вернулся? — Моран подпрыгнул. — Живой?

— Да, только немного странный… как бы морально травмированный.

— Ничего удивительного. Кто возвращается, те все с неизбежностью чрезвычайно странные… Посттравматический синдром. Или чеченский синдром. Я читаю газеты, я знаю слова. Значит, ваш Денечка пережил конец света, гм, гм, это кхе-кххх! В общем, он пережил это.Или же он сам устроил это?Подробности могут оказаться чертовски важны. Я бы с ним поговорил, знаете, — объявил Моран и уставил на Анну Ивановну горящие дьявольским светом глаза.

— Вот от этого я и хотела вас предостеречь! — воскликнула она и снова прижала сумку к груди. — Я вас убедительно прошу не встречаться с Денечкой.

— Почему?

— Он странный.

— Это естественно.

— Почему? — в свою очередь спросила Анна Ивановна.

— Потому что он пережил конец света.

— Какой… конец света? — Анна Ивановна побелела. — Вы сектант?

— Я — кто? — не понял Моран.

Она махнула рукой. Моран встал, надвинулся на нее и грозно зарычал:

— Как это вышло, что он вернулся, а?

— Я не… знаю…

— Знаешь, старая толстая калоша! Ага,

вот я какими словами владею и оперирую, не ожидала? — Он торжествующе хохотнул и продолжил: — Что случилось с фотографией?

— Я ее… отодвиньтесь, от вас чесноком пахнет… и это неприлично…

— Что с фоткой сделала?

— Я ее… в холодильнике держала… под морозилкой. Где надежней.

— Ага! — возликовал Моран. — Вечный лед?

— Нет, наоборот… на Новый год отключали электричество, а я не знала. Была у подруги. Пришла — а все растаяло. Мясо, мясо у меня в морозилке лежало! — безнадежно выкрикнула Анна Ивановна. — Снимочек залило…

Она порылась в сумочке и вытащила заветный квадратик с изображением Денечки в костюме менестреля на фоне замка.

Собственно, изображения Денечки на фотографии уже не было. Да и замок исчез — все было размыто и стерто.

— Вот, — тихо проговорила Анна Ивановна. — Что теперь делать?

Моран пожал плечами. Взял листок, повертел, бросил в мусорную корзину.

— А что, по-вашему, следовало бы сделать?

— У меня такое впечатление, — молвила Анна Ивановна, грустно глядя на мусорную корзину, — что там, откуда он вернулся, было очень опасно. А он, по-моему, здесь скучает.

— Наверняка! — подхватил Моран с широченной ухмылкой

— По-моему, он скоро запросится назад. Туда, к ним. Не знаю уж, кто они. Может быть, у него там женщина осталась. Вы же знаете нынешнюю молодежь, у них все слишком рано…

— Девятнадцать лет это не рано, — сказал Моран. — Я исследовал вопрос. Для самца человека это самый удачный возраст, чтобы вступить и половой контакт с самкой человека.

Анна Ивановна поморщилась.

Моран сказал:

— Так чего вы хотите?

— Я вам заплачу, — сказала она, помолчав. Она раскрыла сумку и выложила перед Мораном десять тысяч рублей. — Вот все, что у меня есть. Мы должны исчезнуть.

— Интересно, — сказал Моран, хватая деньги.

— Я не хочу, чтобы Денечка нашел вас. Понятно?

— А если он заплатит мне больше за то, чтобы он меня нашел? — предположил Моран живо.

— Но ведь он не найдет вас для того, чтобы заплатить! — резонно возразила Анна Ивановна.

Моран покусал губы.

— Верно, верно… Хорошо, — решился он. — Денис меня не найдет. По крайней мере, до тех пор, пока у меня не кончатся ваши десять тысяч.

— Я еще принесу, — обещала Анна Ивановна.

— Но ведь вы меня тоже больше не найдете, — сказал Моран. — Вот в чем загвоздка…

* * *

Моран Джурич возвращался в свою потайную квартиру на Екатерининском канале, держа за пазухой щенка. В приюте для бездомных животных его заверили, что этот комок шерсти вырастет именно в собаку, а не в кошку и не морскую свинку.