Новое начало
Шрифт:
— Ты понимаешь, как ты меня опозорила, — он не спрашивал. — Тебя убить за такое мало, — он всё приближался, а я не могла сдвинуться с места.
— Я ничего такого… — договорить мне на дала его пощёчина. Первая.
— Мне пох*й, трахайся хоть с бомжами, но чтобы этого никто не знал, — и в ход пошли кулаки.
Он бил меня в основном по лицу и голове, не жалея ни чуточки. После чего меня, всю в крови, закрыли в подвале без воды, еды и в полной темноте. Я просидела на холодном каменном полу три дня. Я боялась только
После подвала я пролежала ещё неделю. Не знаю, что им двигало, но он вызвал врача. Врач констатировал у меня сотрясение мозга и воспаление лёгких. Встала быстро на ноги, потому что я боролась, я должна была встать.
Во время очередного прослушивания записи с диктофона я услышала то, что подтолкнуло меня на радикальные меры.
— Что решил? — спросил Алексей.
— Я давно перевёл все грязные деньги на неё. Так что не переживайте, — ответил им Слава.
— И ты думаешь, кто-то поверит? — незнакомый голос.
— За деньги и не в такое поверят. Им нужен козёл отпущения — они его получат. Вопросов задавать не будут, — успокаивал их Слава.
— Ты обещал отдать её нам перед облавой, — это был голос Лёши.
— Отдам. Можете собрать побольше парней. Эта тварь должна запомнить надолго, что значит позорить меня на весь город. Две недели потерпите, — то, что они говорили про меня, я не сомневалась с самого начала разговора.
Я испугалась и заплакала. Что будет с мамой и Давидом, когда меня не станет? Если они воплотят в реальность то, о чём говорили — а я не сомневаюсь, что так и будет — я умру, я не выдержу таких издевательств.
На следующий же день, как обычно в четверг, меня повезли в салон. И я на свой страх и риск спросила свою единственную и лучшую подругу:
— Мне нужно сбежать из этого города, твой брат может помочь? — я знала, что брат Алисы тоже занимается не совсем законными делами. Но со Славой у них ничего общего, и я знала, что могу доверять Алисе.
— Ты уверена? — я кивнула: она знает про весь ад, в котором я живу. — Всё настолько плохо, или терпеть стало невозможно? — спросила подруга шёпотом.
— Хуже уже не будет: если я не сбегу, то он меня убьёт, и времени у меня очень мало, — про остальное промолчала.
— Подожди тут, я позвоню сейчас же Жене, — и подруга скрылась в туалете, а я осталась сидеть в кресле для педикюра.
— Ну что? — спросила я Алису, как только она подошла.
— Он отправит номер, ты позвонишь и спросишь, цветочный ли это магазин, — цветы тут причём? — это пароль, и номер будет задом наперёд, — пояснила подруга, поняв моё недоумение.
Через двадцать минут я договорилась встретиться завтра, потому что завтра я еду к маме, там и пройдёт встреча.
Не спав всю ночь, я одела сына и поехала к маме. К ней муж всегда разрешал ездить самой на отвратительном красном мерседесе, он считал, что именно так все
Парень в униформе доставщика пиццы постучал в дверь ровно в оговорённое время, и, не теряя ни минуты, он сразу объяснил условия сделки.
— Мы делаем вам абсолютно новые законные документы и убиваем вас, — я не совсем поняла, что за бред он несёт.
— В каком смысле, убиваете? — спросила парня, который даже имя своё не назвал.
— Слушайте, я повторять не буду. План такой: мы находим бездомных или уже мёртвых, сажаем их в вашу машину, спускаем с трассы, машина врезается в дерево и загорается. Таким образом, якобы ваши тела сгорят вместе с документами. А вы становитесь другими людьми и исчезаете из города, — объяснил парень, и мне показалось это нереальным.
— А где вы трупы найдёте? А как же экспертиза? А если… — парень абсолютно спокойно перебил меня.
— Никаких «если», мы работаем чисто, у нас везде свои люди, — уверил он меня.
— А вы знаете, чья я жена? — спросила я парня.
— Конечно, это ничего не меняет, — ну, и слава богу.
— Сколько это будет стоить? — задала я главный и важный вопрос.
— Много, очень много. У нас все документы законные, мы ваши биографии подчистим и напишем новые: вы сможете жить полной жизнью, — это вряд ли, я уже никогда не смогу.
— Хорошо, у меня есть украшения дорогие, вот этот дом — покрутила пальцем в воздухе. — И… жаль, что машину придётся сжечь, ей всего год, — почти расстроилась, что не хватит денег.
— Машину мы можем поменять, и остальное тоже принимается. Мы понимаем и знаем, что вы не сможете продать сама что-то, — я обрадовалась. — Если вас всё устраивает… — я быстро кивнула пару раз. — Отлично, давайте я вас сфотографирую, и обговорим детали.
Через два часа я знала где, когда и как умрут Ирина Бахтеева и её близкие.
Пятница, тот самый день. Я с утра положила в багажник три чемодана. На вопрос охранника, что там, сказала, что это вещи, которые я не буду больше надевать и отвезу их маме. Тот поверил, идиот! Приехав к маме, вытащила самый большой чемодан и отдала ключи от машины тому самому парню без имени. Через дорогу нас ждала другая машина, мы быстро в неё сели и рванули с места. По дороге на вокзал нам вручили новые документы и билеты до Москвы, а дальше — свобода.
В поезде у нас было отдельное купе, где мы с мамой перекрасили волосы друг другу и с небольшим, но всё же облегчением, выдохнули. У нас получилось!
В Москву приехали Алеся Лебедева и Анна Нефёдова со своим внуком, на которого у неё оформлено опекунство. И у этих двух женщин ничего общего, кроме совместной поездки из Питера в Москву. Главное сделано, а дальше я всё решу и с проживанием, и с работой. Денег мало, и надо заработать немного, пока будем отсиживаться в огромном городе.
<