Новое начало
Шрифт:
Его мать, к сожаленью, умерла, когда ему было семь лет: машина сбила. Они не жили вместе. Отец Олега и не знал о существовании мальчика, пока его не нашёл муж матери Олега, рассказав всё и вручив семилетнего сына. Иван Михайлович взял ребёнка, вырастил его в одиночку и искреннее любил. Он и не женился, чтобы, не дай бог, кто-то не обидел его сына.
Поговорив ещё какое-то время про компанию, про новые филиалы и всякие мелочи, Олег ушёл к себе отдохнуть. Договорились устроить на следующих выходных шашлыки у нас, соберёмся мы всей семьёй и он с отцом.
За обедом
— Алло, — ответила женщина, трудно дыша.
— Лариса, как дела? Я Лесю набираю уже больше часа, она трубку не берёт, — вывалил я на одном дыхании.
— Мы в саду снеговика лепили с Давидом, потом курьер принёс твой подарок, и она пошла в дом, — ошарашила меня Лариса.
— Какой подарок? — спросил я, точно зная, что ничего не отправлял.
— Я вот сейчас в дом захожу, — по ту сторону послышались шорохи и звук открывающейся двери. — Ах, вот нашла…
— Что? — не терпелось мне.
— Торт, красивый такой, — какой ещё торт? — В форме сердца, его прямо ложкой попробовали, — продолжила Лариса, а я начал волноваться уже не по-детски.
— Лариса, торт какой? — голос начал дрожать.
— Шоколадный, Марк, — как молния ударили её слова, я резко встал с кресла и, взяв своё пальто, направился к выходу.
— Найди Лесю. И Виталика вызови, пусть скорою вызовет. У неё аллергия на шоколад, — почти крикнул я в трубке. — Трубку не бросай, я жду.
— О, господи, — встревожилась Лариса
— Быстро, Лариса, — я выбежал из кабинета.
— Меня нет, — бросил я Игорю и скрылся в лифте. Руки дрожат: «Только не опять… Леся, ребёнок. Это проклятие какое-то.»
— Леся… Леся … — услышал голос Ларисы — минута тишины. — Марк, она в порядке, просто спит, — обрадовала меня женщина.
— Дай ей трубку и иди за Виталиком, — приказал я.
— Алло, — услышал я сонный голос моей любимой, и на душе стало легче.
— Солнце, как ты меня напугала, — с выдохом сказал я.
— Прости, я просто устала, пока снеговика лепили, прилегла и уснула, — ох, какое облегчение.
— Торт… — начал я.
— Я не ела. Я по запаху поняла, что там есть шоколад…
— Молодец, девочка моя. Я скоро буду, — сказал и вышел из лифта. Не сделав и шага, застыл.
— Привет, Марк, — зловеще улыбнулась мне убийца детей Катерина.
— Ты что здесь делаешь? — а не странно ли, что после встречи с Машей, моей жене отправляют шоколадный торт, якобы от меня, и в тот же момент Катя появляется на пороге моей компании. — Это твоих рук дело, да? — спросил я, зная ответ наверняка.
— Ты о чём? — наиграно спросила она. — О моём подарке? — быстро она призналась, да ещё и громко посмеялась. — Надеюсь, они сдохнут! — выпалила она, продолжая смеяться.
— Саша, — окликнул я своего охранника. — Задержите её и вызовите полицию, — приказал я парню, и тот тут же выполнил приказ. А Катя даже не сопротивлялась:
— Ты доигралась, — шепнул я ей.
— Я тебя ненавижу, — начала орать она на весь холл. — После тебя у меня всё пошло на хер, ты испортил мне жизнь, — извивалась она в руках Саши.
— Ты сама себе её испортила, — бросил я и вышел на улицу, где сел в автомобиль и сказал Васе ехать домой, к моей семье.
Эпилог
Горячие сильные руки моего мужа на моём теле помогли мне проснуться с широкой улыбкой на лице. Я стараюсь максимально не показывать своё пробуждение, но приятная дрожь и мурашки по всему телу выдают меня с потрохами.
— Солнышко моё… — шепнули мягкие губы прежде, чем укусить мочку моего уха.
Тёплая ладонь Марка прошла путь от бедра и сейчас уверенно направляется выше, изучая каждый уголок. Он губами делает дорожку нежными поцелуями от шеи и, спускаясь ниже, кусает меня за плечо.
— Я уже понял, что ты не спишь, солнце моё, — он резко просунул под меня руку и, обхватив мою талию, переместил моё тело на себя.
Я вскрикнула, когда оказалась на его твёрдом торсе.
— Т-ш-ш-ш, если ты всех разбудишь, то мы на этом и закончим.
«Аргумент», — подумала я и, прикусив нижнюю губу, повернулась в его объятьях, и мы оказались лицом к лицу.
— Доброе утро, Босс, — с хитрой улыбкой сказала я. В его глазах в тот же момент забегали искры. Бесится.
— Это прямое приглашение мужской руки к привлекательной попке… Лебедева, — в доказательство его слов одна рука подняла вверх мою ночную сорочку.
— Прошу прощения, большой босс, что отвлекаю, — я остановила его руку на полпути, на что он вопросительно поднял одну бровь. — Я… — с трудом сдерживая смех, сделала серьёзное лицо. — Я уже много лет как Орлова, так что…
— Не будем терять времени, так как и я давно не твой босс, — сказав это, мой любимый муж быстро избавил меня от всех преград к моему телу.
Эти любимые руки со зверским голодом начали сминать мои изгибы. Желанные губы оставляли горячие возбуждающие следы на моей коже, спускаясь всё ниже. И вот я уже выпадаю из реальности, кусаю губы до крови, чтобы заглушить стоны. То, что вытворяют его губы там… это божественно: я извиваюсь, выгибаюсь, сминаю в руках простыни до хруста в пальцах. И так же, как того момента, когда Марк показал, какой бывает интимная жизнь, и что такое взаимная любовь… я взрываюсь и растворяюсь в космосе среди звёзд, млея от наслаждения в крепких руках любимого мужа.
Отдышатся мне не дали: Марк впился губами в мои, толкаясь внутрь, переплетая наши языки в страстном танце. Ещё не до конца остывшее желание новой волной разбудило всех моих бабочек. Возбуждение Марка было невозможно не ощущать, оно приятно давило на ещё пылающий огнём бугорок. Марк с рычанием покусал мои твёрдые горошины груди, после чего подул на них холодным воздухом.
— Не мучай меня, — шепнула я, вцепившись твёрдой хваткой в его плечи.
— Как прикажете, госпожа Орлова, — после этих слов он одним толчком вошёл в моё мокрое и желающее его лоно.