Новое поколение
Шрифт:
За этим и был застигнут неслышно вошедшим в гостиную Сэллером.
– Вот и оставляй жену без присмотра, - с усмешкой прокомментировал остановившийся за спиной эльмарца маг.
– Уведут, и глазом моргнуть не успею.
Глаз у Буревестника был всего один - левый: ярко-карий, блестящий, с пляшущими где-то на дне смешинками. Правая глазница пряталась под непроницаемой черной повязкой.
С тех пор, как Рин увидел его впервые, тарский проводник почти не изменился. Разве что в самом начале знакомства не было помянутой повязки. А в остальном все тот же: стройный, подтянутый, непременно идеально
Не сыпля с порога вопросами и внешне ничем не выказывая удивления по поводу их присутствия, Сэллер поздоровался с парнями и подошел к креслу жены. Склонился лишь на пару секунд, но этого хватило, чтобы провести рукой по белоснежным волосам и с нежностью коснуться губами порозовевшей щечки. Наблюдавший эту милую семейную сцену Рин заерзал на месте, вдруг вспомнив себя ребенком, без стука влетевшим в комнату и увидевшим целующихся родителей. К счастью, продлилось это недолго. Расположившись рядом с супругой и по-прежнему не утруждая себя расспросами, Буревестник позволил гостям рассказать, каким образом и по каким причинам они оказались на Таре и непосредственно в его доме.
– Что ни делается, все к лучшему, - подвел он итог их истории.
– Тем более, я сам к вам собирался, - добавил кард.
– По делу?
– Да нет. Какие у меня тут дела? Думал отдохнуть немного. А вот Ленни, наверное, стоит домой забросить.
– Зачем?
– подал голос принц.
– Я бы тоже... отдохнуть. Если не помешаю, конечно.
– Не помешаешь, - успокоил эльфа Буревестник.
– Оставайтесь оба. Гостям мы всегда рады. И чем развлечь, найдем.
Последнее было сказано явно неспроста, и Рин заинтересовался.
– Лет семь назад в школе ввели новую дисциплину, - издалека начал Сэллер.
– «Создание импов». Фамильяры на Таре не слишком распространены, и я считаю, что маг легко может обойтись без существа-помощника, но у орденской верхушки, очевидно, другое мнение. Естественно, мало у кого получается сотворить полноценного импа, зато разнообразных уродцев плодят ежегодно в огромных количествах. И еще года не было, чтоб после сдачи зачета пара-тройка этих мутантов не сбежала от своих создателей...
– Они их специально выпускают, - прервала его жена и добавила, пожав плечами: - А что? Я бы выпустила.
– Или выпускают, - согласился Сэл.
– А некоторые из этих созданий далеко не безобидны.
– Расскажи про козлорога.
– Да, козлорог. Это было в прошлом году. Козел, кролик и ещё кто-то. Но внешне - козёл. Правда, не все козлы читают древнюю рецептуру на саальге. А рога, хвост и жуткий запах - это от козла.
– А от кролика что?
– поинтересовался
– Угадай, - хмыкнул маг.
– Весной отары погнали на пастбища, так не знали, как избавиться от этой напасти. На пастухов козлорог, к счастью, не покушался, но собаки его побаивались явно не без оснований. Отправили целый курс боевиков на его поимку.
– Поймали?
– спросил Рин.
– Взорвали, - мрачно усмехнулся Буревестник.
– А в этом году у вас что?
– В этом году у нас жар-птица. Феникс. У птички нестабильный жизненный цикл. Мрет то и дело, зараза. А потом возрождается, как положено. Из пламени. Уже три пожара в городе и два - в поселках поблизости. Пока без жертв, но ущерб имуществу немалый, а оплачивается чей-то неудачный опыт из герцогской казны. Поймать не могут: излучение фиксируется только в момент возгорания, а внешне не определишь - за основу брали обычную ворону.
– Предлагаешь нам поучаствовать в охоте?
– Если есть желание - почему бы нет?
Разговор шел в шутливом ключе, но Рин не мог не заметить, что Сэл чем-то расстроен. Возможно, отсутствием в гостиной Витара. Раньше мальчишка непременно был рядом с отцом, а сегодня, после встречи в холле, Эн-Ферро его больше не видел.
Витару было интересно, что расскажут гости, но он не хотел сидеть в гостиной с ними и с ведьмой. И все же мальчик не упустил ни слова из разговора. На втором этаже пустовала одна из спален, в которой, если лечь на пол и прижаться ухом к вентиляционной решетке, хорошо слышно, что происходит внизу.
Рин и Ленир уже ушли в приготовленные для них комнаты, договорившись, что завтра отправятся на поиски феникса-вредителя, а он еще лежал, прислушиваясь к негромкой беседе.
– Устала?
– Немного. Не представляешь, каково целый день таскать такую тяжесть...
Ведьма всегда жаловалась отцу на свой живот и на то, какая она стала толстая и неповоротливая. Мама точно так не делала, когда носила Витара.
– Сними и положи на полочку.
– Тебе надену, чтоб знал, как насмехаться над бедной женщиной!
– Вот еще! Хочешь, чтобы твой муж был похож на какого-то бегемота?
– Не на бегемота, а на боевого рейланского носорога!.. Постой-ка, это ты к тому, что я сейчас похожа на бегемотиху?
– Нет, на боевую носорожицу!
Мальчик знал, что ругаются они не взаправду: пререкаются так, друг над другом посмеиваются, а потом замолчат вдруг, обнимутся и стоят так... Как два дурака!
– Ты как будто расстроена.
– Это так заметно?
– Мне - да.
Сейчас она наябедничает на Витара, и на то, что он снова ей нагрубил и отказался идти на ужин...
– Твоя мама приходила.
– А-а, теперь понятно. И что на этот раз? В прошлый, помнится, вы не сошлись на цвете обоев для детской.
– Это не смешно, Сэл. Мне кажется, решение все-таки должно оставаться за мной, в том числе и в выборе обоев. Это мой дом, мои дети...
«Это наш дом!
– подумал Витар со злостью.
– Мой и папин! И мы прекрасно тут жили без тебя и твоих детей». Хотя с бабушкой и ему бывало сложно: та любила всем и во всем навязывать свое мнение. Даже папу до сих пор пыталась воспитывать, правда, без особого успеха.