Новое тысячелетие
Шрифт:
Он бы вообще сделал здесь в доме всё именно так, как и есть сейчас. Вот только лёгкое неудобство вызывала пустая детская кроватка, стоявшая в углу. Совсем пустая — ни белья, ни матраса. Да и сама обстановка в доме была не такой, какая бывает, если там живут дети. Не видно ни игрушек, ни валяющихся где попало детских тапочек, ни рисунков на стенах светящимся маркером…
Олег вдруг почувствовал, что ему почему-то стало легче. Какое-то необъяснимое напряжение исчезло. Он и не знал, что оно было, это напряжение — где-то там, внутри, в самой глубине
Взгляд Олега медленно полз по комнате. И вдруг замер, натолкнувшись на фотографию, висевшую на стене. Олег подошёл поближе, чтобы рассмотреть её.
Это была Света. То есть, не Света, конечно — другая, совершенно другая женщина, очень и очень похожая на Свету. И даже и не женщина вовсе. Просто клон. Всего лишь. Хотя и красивая. Очень. Той неуловимой и загадочной красотой, которую можно понять лишь долго рассматривая её.
Она не улыбалась, но выражение глаз наталкивало на мысль, что ждать этого недолго.
«Какая красивая…» — машинально подумал Олег, зачем-то прикасаясь пальцами к прозрачному пластику, покрывавшему фотографию. И на стекле после этого остались чёткие отпечатки.
Олег с неудовольствием посмотрел на ладонь — пальцы были серыми, словно кожа мёртвого существа.
«Ничего страшного, — решил Олег. — Отмоется…»
МЫ, РОБОТЫ…
Михаил Кликин
НЕБЕСА ДЛЯ РОБОТОВ
— Мама, а когда роботы ломаются, что с ними бывает? — спросила маленькая девочка, необычайно тихая и задумчивая. Она только что вернулась с игровой площадки, откуда уже не раз приносила странные вопросы.
— Ты о чем, доча? — Мама была занята. Она вязала — это было ее новое увлечение, которому она обучалась в клубе архаического искусства. Справиться со спицами было непросто, и мама, прикусив кончик языка, сосредоточилась на работе. В клубе говорили, что вязание расслабляет, но пока что это кропотливое занятие вызывало лишь раздражение и досаду.
— Роботы умирают? — спросила дочка. — Как люди?
— Нет… — устало сказала мама и надолго замолчала, считая про себя непослушные петли. Серьезная девочка с опаской смотрела на острые длинные спицы. Они казались живыми и опасными. Встревожившись молчанием дочери, мать подняла на нее глаза, вздохнула и отложила вязание.
— Ну что на этот раз? — спросила она.
— Роботы умирают, — девочка была готова заплакать. — Мне дядя сказал.
— Какой дядя?
— С бородой.
— Он тебя обманул. Роботы просто ломаются. Они не живые. Поэтому они не могут умереть.
— Их выбрасывают на свалку. — Девочка прижалась к
— Глупости! — Мама рассердилась. — Это тебе тот дядя сказал?
— Да.
— Хотела бы я его видеть! Такие вещи ребенку рассказывать!
— Он за дверью, — девочка всхлипнула. — Он хочет с тобой поговорить. Про нашего Роба.
Мама грозно глянула на входную дверь и поднялась; лицо ее закаменело, глаза выстыли, губы поджались, руки уперлись в бока.
— Войдите! — грозно сказала она, и дверь, подчинившись хозяйке, открылась.
На низеньком крылечке мялся высокий человек в строгом, немного старомодном костюме.
— Чего вам надо? — Хозяйка дома встала перед порогом, загородив собой проем. Сейчас она была похожа на сурового стражника, стерегущего вход в крепость. — Мы ничего не покупаем и не продаем, нас все устраивает, и мы не хотим ничего менять.
Мужчина, кажется, смутился. Если он и был коммивояжером, то, наверное, весьма неудачливым.
— Извините, — тихо сказал он, стараясь не смотреть на женщину, но не зная, куда еще можно смотреть. — Я представляю компанию «Небеса для роботов». Это новая компания, мы обладаем несколькими патентами на уникальные технологии и можем предложить вам уникальную услугу…
Женщина пренебрежительно рассматривала мужчину и думала о том, какой же он запущенный, наверное холостой, одинокий, а в доме, наверняка, лишь робо-хозяйка устаревшей модели, только она может так выгладить костюм…
— …Вы задумывались, что бывает с роботами, когда они ломаются? Вы знаете, что их свозят на свалки, где они годами дожидаются переработки? При этом, большинство из них остается в сознании, их электронные мозги продолжают жить все это время, и последняя картина, которую они видят — это опускающаяся пластина пресса, испачканная маслом…
— Роботы — вещи, — безапелляционно заявила женщина и нажала кнопку, закрывающую и запирающую дверь. Но мужчина неожиданно резво сунул в проем ногу, вклинился плечом.
— Роботы не вещи! — возвысил он голос. — Их разум не похож на человеческий, но они способны отличать добро от зла, а это показатель их разумности. Неужели вы не любите своего домашнего робота? Разве не считаете его членом семьи? Неужели не испытываете благодарность, глядя, как он делает всю работу по дому?
— Ма… — жалобно сказала девочка и потянула маму за подол. — Я не хочу, чтобы нашего Роба на свалке…
— Послушайте, — раздраженно сказала женщина. — Вы напугали моего ребенка и вторглись на частную территорию. Если вы сейчас же не уберете свою ногу из моего дома, я вызову полицию.
— Мы порадуем вашего ребенка! — воскликнул мужчина, и не думая отступать. — Мы предлагаем вам бесплатно воспользоваться услугами нашей компании! Совершенно бесплатно! На правах первого клиента! Вы не заплатите ничего! Абсолютно ничего!
— Ну, ма-а-а… — просительно протянула девочка, глядя на маму снизу вверх. — Ну пожалуйста…