Новое восстание
Шрифт:
Он не знал. Хорошо, что ему не надо было отвечать. Его домом был Татуин, но он никогда туда не вернется. Хотя если бы были живы дядя Оуэн и тетя Беру… Он не знал.
— Полезное оборудование, — сказала женщина. — Я могу позаботиться о себе. Хотя я никогда не ссорилась с делателями тумана. Потому что никогда не видела, чтобы кто-нибудь выжил после столкновения с ними.
Потоки воздуха были теплыми. Именно их он и почувствовал, когда очнулся. Потому что на нем ничего не было надето. Ни штанов, ни рубахи, ни белья,
— Не беспокойся, сынок. Я видела все это раньше, даже более. Мне пришлось раздеть тебя перед тем, как запихнуть в бакту. Я подумала, что время для стыдливости настанет, когда ты выздоровеешь.
Во рту было сухо, как будто он находился в пустыне, а не на планете влажных туманов.
Люк облизал губы.
— Воды… — шепнул он. На этот раз он почувствовал, как губы и язык формируют слово.
— Э-э нет, — ласково отозвалась она. — Только хуже будет. Подожди, когда вернутся ощущения.
Он опять облизал губы. Женщина отмахнулась.
— Поверь мне. Вода вступает в реакцию с ядом делателей тумана. Ты же этого не хочешь?
Вообще-то — хотел. Отчаянно хотел пить, почувствовать во рту вкус влаги. Он вновь потянулся к Силе. Он напрягся так, что…
От кончиков пальцев на ногах, вверх по голеням, к бедрам прокатилась волна боли. Ощущения, напомнил Люк сам себе. Возвращаются ощущения.
— Я прилетел… — кое-как выговорил он.
— Да, я знаю, — кивнула женщина. — И это была не самая умная твоя мысль, знаешь ли. Когда будешь в порядке, ты заберешься в корабль и улетишь домой. К своей семье. Так будет лучше.
— Я ищу кое-кого…
Голос был немощный, тонкий, как у древнего старца.
— Что ж, ты нашел кое-кого, — женщина опустила кресло, встала с него и покрутила переключатели на бакта-камере. — Иногда, — произнесла она, как будто хотела заглушить слова Люка, — мне не хватает дроидов. Но лишь иногда. Как видишь, их тут нет.
Должно быть, она его провоцировала. Избежать общения с дроидами в этой Галактике не просто трудно, а почти невозможно. Разве что поселиться на такой забытой всеми планете, как Мггл.
— Я ищу человека, который жил здесь во времена Империи.
Остатки розовой слизи исчезли из резервуара. Женщина отключила оборудование и ушла в центральную комнату, как будто Люк вообще ничего не сказал.
Скайуокер вздохнул. Ощущения — спина, ноги, лицо. Поработал над грудью и руками. Если бы он закрыл глаза, то почувствовал бы, как покалывает руки, будто он отлежал их. Покалывание поднялось к плечам. Медленно, осторожно он поднял правую руку. Если не считать оставленных слизью следов, блестевших в мерцании панелей, кожа выглядела здоровой. Теперь можно сесть. Он остановил свой порыв, вовремя сообразив, что сначала нужно найти выключатель, иначе он просто свалится с воздушной подушки
Тумблер оказался внизу, и поворачивать его пришлось с помощью Силы. Люк спланировал на койку и с трудом удержался, чтобы не заорать в полный Голос от боли, впившейся ему в спину. Как будто бы туда воткнули сотни острых длинных иголок.
Он выдержит. Он обязан.
Люк сел. Боль сместилась. Он спустил ноги с койки и увидел собственную одежду, аккуратно сложенную на кресле.
Сверху лежала рукоять лазерного меча.
Люк оделся. Легчайшее прикосновение к коже вызывало мучительную боль. Он выдержит. Женщина сказала, что скоро все пройдет.
Затем он поковылял в центральную комнату.
Женщина сидела на подушках спиной к двери. Возле нее дымилась чашка с горячей жидкостью. Комнату заливал искусственный свет. Окон здесь не было. То есть были, но их затягивали плотные черные полотнища, как будто хозяйка не хотела видеть, что происходит снаружи.
— Я могу ходить, — возвестил Люк, голос сорвался. — Значит ли это, что я могу пить?
Он надеялся, что она рассмеется. Вместо этого она оглянулась. В ярко-синих глазах ее было изумление.
— Тебе не следовало вставать. .Он сумел улыбнуться — чуть-чуть.
— Боль — удивительное ощущение, но, полагаю, она скоро пройдет. Я не сделаю себе хуже, да?
Хозяйка на мгновение замялась, потом покачала головой. Со вздохом поднялась с места.
— Садись, Люк Скайуокер. Я приготовлю поесть.
Он вздрогнул. На ум разом пришли тысячи соображений. Она могла осмотреть его истребитель, она могла узнать его лицо из новостей, она даже могла… Люк подозревал, что ни одно из предположений не окажется правдой.
— Вы знаете, зачем я здесь.
Она кивнула:
— Сын предупредил, что ты прилетишь.
На этот раз он все-таки сел, невзирая на боль, прострелившую тело от ягодиц до груди. Как он сразу не понял! Эти ярко-синие удивительные глаза… Мать Бракисса.
И она спасла ему жизнь.
— Когда-то он вовсе не был плохим, Люк Скайуокер. Поверь мне, не был. Он был смышленым удивительным мальчиком. Он сиял, точно солнышко, — чтобы занять руки, женщина ушла на кухню. Как будто не могла усидеть на месте, рассказывая о сыне. — Озарял мою жизнь. А потом пришли они.
— Империя…
Она кивнула, не глядя.
— Они пришли в мой дом, посмотрели на моего мальчика и придумали, как его использовать. Его. Совсем кроху. Они забрали его у меня.
Люк встал, чтобы утешить ее, но женщина вновь заговорила:
— Они позволили ему навещать меня. Но он больше не улыбался. Никогда. Глаза его погасли, — она включила гидропроцессор. Тот загудел. — Они забрали у него свет, — женщина повернулась, прислонилась к шкафу и посмотрела на Люка. — Ты хотел вернуть его, правда? В твоей школе. Ты пытался вернуть мне моего мальчика.