Новогоднее чудо, или Побудь мной

Лана Кор

Ира очнулась от воспоминаний и грустно вздохнула. Девушка выключила свет, выходя из магазина.

Дом Арефьевых.Столица.

Роман стоял посредине кабинета отца, и в его глазах читалось недоумение вперемешку со злостью. Неужели отец это серьезно? Конечно, мужчина мог выкинуть какой-нибудь фокус, но в этот раз он перегибал палку. Рома уже не мальчишка, который во всем подчинялся отцу. Да и то, о чем говорил Виктор Игнатьевич было за гранью здравого смысла.

– Отец, мы не в 18 веке. Какая свадьба? Вы с дядей Лёней совсем умом тронулись? – Молодой человек пытался говорить

сдержано, однако негодование так и норовило вырваться наружу.

– Прекрати. – Грозно на него рявкнул мужчина. – Ты знал об этой свадьбе уже давно. – Виктор Игнатьевич делал вид, что он страшно занят делами и ему не до бредней сына. Сказал, что женится, значит так и будет. Смеет еще хамить отцу.

– Я думал, вы прикалываетесь. – Снова начал негодовать молодой человек. – Вика то сама знает о ваших гениальных планах?

Глава 2

Виктор Игнатьевич тяжело вздохнул, отводя глаза в сторону. Ему не нравилось, что сын ерепенится, но невеста тоже не сильно жаждет под венец. Пришлось немного приврать.

– Знает. – Недовольно буркнул мужчина. Как бы то ни было, у него свои планы на семью Лебедевых и первым делом необходимо породниться.

– И что? Она согласна? – Насмешливо спросил Рома, складывая руки на груди. Он был уверен, что девушка тоже встанет в позу.

– У нее тоже нет выбора. – Гордо заявил Арефьев, перекрывая любые возражения. Только Роман уже был не тем мальчишкой, который не мог противостоять властному отцу.

– Ну, вот, и я об этом. Прекратите говорить ересь. К тому же, Вика тоже не хочет. Зачем устраивать цирк средневековья.

– Ты же знаешь, что произойдет, если ты не выполнишь это условие. – Тихо и буднично поинтересовался Виктор Игнатьевич.

– Папа, это смешно. – Чуть повысив голос, ответил мужчина. Затем он вздохнул, приводя эмоции порядок. Родитель единственный человек, который мог так легко выводить Рому из себя. – К тому же, я не нуждаюсь в твоих деньгах. Я прекрасно зарабатываю сам. – Это должно было стать достойным ответом на шантаж.

Арефьев старший постоянно говорил, что лишит сына денег и наследства, если тот не сделает так, как тот пожелает. Рома снисходительно помалкивал. Отчасти его карьера состоялась благодаря подсознательной установке не зависеть от отца. И вот теперь он мог самодовольно усмехнуться и уйти в закат. Хотя, Роману пришлось побороться за право работать не с отцом, а «на стороне». Виктор Игнатьевич постоянно твердил, что сын неблагодарный, раз решил помогать зарабатывать чужим людям, а не семье. Но, Рома понимал, что не сможет быть свободным, оставаясь в фирме. Причина по которой молодой мужчина оставался в родительском доме была его сестра Даша.

– Не нуждайся сколько угодно. – Все еще совершенно спокойно продолжил Виктор. – Ладно. Твоя взяла. – Мужчина только развел руками, даже не взглянув на сына, продолжая заниматься своими делами.

– Правда? – Растерялся Рома. Он и не думал, что отец так быстро сдастся. Это не в его духе. В глубине души уже зрело чувство, что в этом смирении скрывается подвох и родитель придумал другой рычаг давления.

– Конечно. Даша выйдет замуж за Михаила. –

Плохо скрывая ликование, ответил Виктор Игнатьевич.

Надежды Романа на светлое будущее рухнули. Сердце гулко забилось. Конечно же, подсознание не могло ошибаться. Виктор просто так не сдается. И если Рома не сделает так, как тот хочет, пострадает Дарья, младший ребенок Виктора от второго брака.

– Папа! – Молодой человек снова выразился громче, чем хотел. В этом слове было вложено все отчаяние, которое накопилось в душе.

– Что? – Нарочито невозмутимо ответил Арефьев. – Ты можешь быть свободен. – Мужчина сделал жест, будто перед ним не сын, а прислуга и хозяин того отпускает.

– Она не сделает этого. – Рома уперся ладонями о крышку стола, стараясь поймать взгляд отца.

– Сделает. Она же у нас очень умная, сама все решает. – Вот тут Виктор начал злиться. – И ты ей помог немного решить. Теперь расхлебываем.

– Прекрати. Зачем ты с ней так. Дашка не поведется.

Рома и правда не верил, что сестра поддастся на провокацию. Она уже не ребенок.

– Поведется. Кому она бездетная нужна. Только Михаилу. Он бредит ей. – Арефьев победоносно хмыкнул.

– Вот именно. Мужик, которому она практически в дочери годится, бредит молодой девчонкой.

– Не неси чушь. Она почти совершеннолетняя, а мужчины любят молодых и красивых. Если есть возможность спать с молодой девахой, нужно этим пользоваться.

– Не ты ли должен оберегать дочку от похотливых старых кобелей?

– Осторожнее со словами. Михаил уважаемый человек. Он мой друг.

– Ты ужасный отец. – Резюмировал Рома с нотками обиды и злости в голосе. Более взывать к совести не было смысла.

– Ах, да. Не забудь, пожалуйста, передать привет своим друзьям из приюта. – Совсем расслабившись, добивал сына мужчина. – Мы его давно хотели снести. Видимо, появится прекрасная возможность.

– Боже, как же ты жесток! – Снова ужаснулся молодой человек. Хотя уже должен был привыкнуть к старику.

– Если женишься на Вике, и Дашка, и приют останутся при тебе.

Рома вышел из кабинета, хлопнув дверью. Он не мог больше разговаривать с отцом. Это не человек, а бездушное чудовище. Дашу могла спасти мать, но той кроме шмоток и драгоценностей ничего не было интересно. Даже родная дочь. Даша выросла скромной и даже немного закомплексованной. А однажды она попала в неприятную ситуацию, которая повлияла на нее и Дарья совсем замкнулась. Она очень любила брата, но в то же время боялась отца.

Дом Ирины. Село Ромашки.

Ирина брела по заснеженному селу. Снег медленно ложился на землю большими хлопьями. Ни одна веточка на дереве не шевелилась, так как ветра не было совсем. Погода окутывала предновогодним настроением. Было такое хорошее расположение духа, что, казалось, ничего не могло его испортить. К тому же, впереди выходные. Будет время провести их с близкими. Ира уже начала планировать каждый день праздников. Съездить в столицу все же придется. Обещала.

– Вот придумала… – Усмехнулась вслух девушка идее подруги. – Встретить новый год на центральной площади. – Снова последовал короткий смешок.