Новогодний номер

Гениальный Идиот

– Смысл писать, если ты всё равно займёшь все наши сорок тысяч знаков крайне полезными, но бесконечно занудными лекциями? – поддел Такао.

– Такао! – чуть повысил голос Мидорима.

– Ладно-ладно, я молчу, – Такао плюхнулся на стул и подобрал под себя ноги.

– Идём, – Лео кивнул Куроко, и тот с готовностью последовал за ним. – Мидорима и Такао ведут колонку о досуге. Или, как говорит Такао, досужую колонку. Вечно не могут договориться о материале для статьи.

– Зачем же их поставили работать в паре? – уточнил Куроко. – Если у них настолько разные взгляды…

–

Ты знаешь, – Лео неосознанно замедлил шаг, рассуждая, – если бы колонку доверили только Мидориме, наши молодые читатели наверняка умерли бы от скуки уже на втором абзаце. Он считает своей миссией просветительскую деятельность, поэтому пишет исключительно о популяризации науки. Но если оставить всё на Такао, мы рискуем потерять образованный, передовой сегмент аудитории, которым так гордится Сей-чан. Так что Мидорима и Такао так или иначе умудряются… – он задумался, подыскивая верный термин.

– Уравновешивают друг друга, – подсказал Куроко.

– Вроде того, – Лео посмотрел на спутника. – Я бы сказал, весьма удачно уравновешивают. Но ни один из них никогда не признается в этом. Поэтому Мидорима всерьёз рассматривает возможность ухода в научный лекторий, а Такао, вполне возможно, в ближайшем будущем согласится на работу ди-джея на радио. Его уже давно зовут.

В следующей ячейке было подозрительно тихо, слышен был только стук клавиш и приглушённая музыка, изобиловавшая гитарными риффами, доносившаяся, очевидно, из наушников и внезапно прерванная телефонным звонком.

– Да, Ёширо, – послышался мужской голос. – Да, могу. Что-то случилось?

Лео осторожно выглянул из-за стенки и вытащил за руку Куроко. За столом сидел молодой мужчина в тёмно-синем свитере. Сурово сведённые на переносице густые брови свидетельствовали о высшей степени обеспокоенности, однако когда ему что-то ответили в трубке, лицо сразу изменилось, брови вернулись на место, а на губах появилось подобие улыбки, удивительно преобразившей до сего момента суровое лицо. Лео понимающе кивнул на жест мужчины, указавшего пальцем на телефон.

– Это новый стажёр, Куроко Тецуя, – негромко произнёс Лео.

Мужчина чуть нахмурился, затем кивнул.

– Касамацу, – проговорил он, прикрыв трубку рукой. – Извините, важный разговор. Разумеется, я приеду вечером, и мы поиграем в бейсбол, – проговорил он уже в трубку.

– Ох… – вздохнул Лео, когда они отошли на достаточное расстояние от места Касамацу. – Печаль…

– Что-то случилось? – участливо поинтересовался Куроко.

– Да уж, случилось, – кивнул Лео. – Это Касамацу Юкио, – он кивнул назад на по-прежнему разговаривавшего по телефону Касамацу. – Он ведёт раздел про отношения, преимущественно, про отношения с девушками. Вот уж точно сапожник без сапог.

– Прошу прощения? – не понял стажёр.

– Бедняга Касамацу – теоретик. Прекрасно знает, доступно и интересно излагает «теорию» этих самых отношений. А вот как до «практики»

дело доходит, ему не везёт так просто катастрофически. От слова совсем, – Лео покачал головой. – Сначала он пять лет не мог признаться своей будущей жене, пока та не сделала всё за него. Потом из кожи вон лез все семь лет, чтобы быть идеальным мужем. Даже ходил на курсы управления гневом, – покивал Лео. – Ну а теперь вот разводится.

Куроко тактично промолчал.

– Эта особа его бросила. Сказала что-то про то, что он слишком правильный и хороший, – продолжил Лео.

– Разве это недостаток? – искренне удивился Куроко.

– Очевидно, в отношениях да, – тут же просветил его Лео. – Ну сам посуди: правильный и хороший, значит, предсказуемый. Ну и в качестве предельной точки – скучный. А скука – это смерть отношений. Усёк? – Лео дождался кивка и продолжил, сочувственно покачав головой. – Сынишке Касамацу всего шесть с небольшим, так что жить останется, скорее всего, с матерью. А Касамацу в нём души не чает. Да и тот, судя по всему, тоже. Вот и звонит ему по десять раз на дню.

– Готов спорить, она подловила его на какой-нибудь гадкой гадости, – хмыкнули сзади.

– Не лез бы ты, Ханамия, – одёрнул Лео, возмущённо нахмурившись. – У такого, как Касамацу, не может быть скелетов в шкафу.

– У всех есть скелеты в шкафу, просто не все умеют их искать, – расплылся в ехидной ухмылке стоявший позади невысокий худой мужчина в узких чёрных брюках и шерстяном кардигане. – А у таких идеальных, как Касамацу, скелеты обычно особенно масштабные. И незабвенный Хаус был прав: все лгут.

– Тебе лишь бы кого-нибудь охаять, – скривился Лео.

– Я всего лишь несу правду в массы. Если бы не я, никто бы не узнал истинную натуру всеобщих кумиров. Я открываю людям глаза, сообщаю истинное положение вещей. Я – санитар леса, если хочешь. Повсеместно сею добро и нравственность, – съязвил Ханамия, сжав в бледных узловатых пальцах кружку с чёрным кофе.

– Это стажёр. Куроко Тецуя, – представил Лео, решив не вестись на провокации.

– Счастлив познакомиться, – криво улыбнулся Ханамия, прищурив зелёные глаза. – Мы никогда не берём стажёров, ведь так, Лео? Стало быть, для тебя сделали исключение, поздравляю. И как же тебе удалось этого добиться? Признайся, Акаши положил на тебя глаз?

– Меня приняли по рекомендации профессора Широганэ, – невозмутимо ответил Куроко, даже не моргнув. – Я ни разу не видел Акаши-сана.

– Ясно, – ухмыльнулся Ханамия. – Значит, блатной. Или… о, нет… ты смог раздобыть компромат на самого безупречного Акаши Сейджуро, – он сделал страшные глаза и понизил голос до шёпота, – и добился места шантажом?

– Пойдём, – Лео поспешил оттянуть за руку собиравшегося возразить Куроко. – С ним лучше не связываться. Это Ханамия Макото. Наш скандалист. Прекрасно подошёл бы любой жёлтой газетёнке по характеру. Он отвечает за интервью со звездой номера. И неизменно выставляет напоказ всё грязное бельё, которое у этой звезды имеется. А звёзды потом звонят и устраивают скандалы Сей-чану.