Новогодний поцелуй
Шрифт:
Спасая культурное наследие, пытаясь привить детям любовь к книгам, библиотеки стали проводить различные мастер-классы в читальном зале, устраивать конкурсы, где призом являлась книга. Перед тем, как приступить к созданию открытки или поделки, детям рассказывают о чем-нибудь интересном. Например, об истории праздника, детском писателе или поэте. Все это сопровождается яркими слайдами и интерактивной игрой. Приходя со своими учениками в библиотеку, я будто возвращаюсь на некоторое время в детство. Мне передаются их эмоции.
Родители встречали своих маленьких школьников у школы,
Открыв квартиру своим ключом, замерла на пороге. С кухни доносились голоса бабушки и Ромы. Они спорили. Такого раньше не случалось. Мой мужчина никогда не позволял себе говорить с бабушкой в подобном тоне. Но не это меня удивило, а реакция бабули. Он крайне редко на кого-нибудь повышала голос, всегда была вежлива и приветлива. Если человек уж очень ей не нравился, бабушка предпочитала молча уйти и не вступать в конфликт. К Роме она относилась хорошо, временами настороженно, но все равно желала нам только счастья. Именно поэтому я не торопилась обнаруживать свое присутствие и вмешиваться в их спор, крадучись проходя в квартиру и тихо раздеваясь. Я хотела разобраться в причине их ссоры, боялась, что никто из них не сознается сам, не пожелает ранить меня. Они оба мне дороги и знают об этом.
– Вы нарочно так сделали! – ругался Рома.
– Повторяю, это вышло случайно. У меня на спине нет глаз, я не знала, что ты стоишь позади.
– Все вы знали.
– Нет.
– Марта Степановна, вы не первый раз пачкаете мою одежду. То чашка из рук выпала, то помидор улетел из-под ножа, теперь столкнулись со мной, неся в руках тарелку борща.
– Между событиями, которые ты перечислил, прошел большой промежуток времени. И ты прекрасно видел, что тогда, что сейчас все вышло совершенно случайно, – не сдавалась бабуля. – Ты сидел за столом, я накладывала тебе обед у плиты. Как я могла увидеть, что ты поднялся и подошел сзади?
– Опять отмазки, – постановил Рома. – Господи, как же вы мне надоели, – устало произнес он. – То руки не держат, то ноги не идут, поэтому шаркаете, то уши не слышат и надо включить телевизор громче. Сделайте милость, поезжайте в свою квартиру, дайте нам с вашей внучкой спокойно жить.
– После того, что я услышала, этого не будет. Я ни за что не съеду, не оставлю внучку, – строго чеканит бабушка, пока я медленно двигаюсь в сторону кухни, стараясь себя не обнаружить раньше времени.
– Что вы такого услышали? Очередную устрашающую сплетню от старушек, сидящих на лавке возле дома, или в прогнозе погоды метель передавали? – усмехается Ромка.
– Твой разговор с так называемым приятелем по телефону.
В кухне повисает тишина.
– Ты недостоин моей внучки. Я бы выгнала тебя еще вчера, но не хочу делать больно Софочке. Поступи, как мужчина, уйди сам, – продолжила бабушка.
Мои глаза заметно увеличились в размере. Не могу дольше оставаться в стороне. Иду в кухню быстрее.
– Что ты такого услышала, бабушка? –
Бабушка вздрагивает. Ромка дергается в сторону, затем разворачивается ко мне.
– Что ты услышала? – повторяю свой вопрос.
Она поджимает губы, молчит.
– Ничего она не слышала. У Марты Степановны слуховые галлюцинации начались. Я тебя давно просил облегчить нашу с тобой жизнь. Я с первых дней проживания тут заметил, что она заговаривается, спотыкается на ровном месте и придумывает того, чего не было. Поэтому стал настаивать на ее отъезде, придумывая различные причины. Не хотел пугать тебя правдой.
Пропускаю слова Ромки мимо ушей, продолжая смотреть на бабушку.
– У меня там утюг греется. Совсем о нем позабыла, – спохватывается она и спешит в свою комнату.
Отхожу в сторону, пропуская свою бабулю. Я хорошо ее знаю, сейчас из бабушки ничего клещами не вытянешь. Она ясно сказала, что не собирается причинять мне страданий.
– Что она услышала? – спрашиваю уже у Ромки.
– Я тебе все сказал. Но ты предпочтешь поверить бредням старой больной женщины, а не любимому мужчине, – швыряет на стол полотенце, которым незадолго до моего появления вытирал облитую борщом рубашку.
– Не говори так о моей бабушке, – строго смотрю на него.
– Все, с меня хватит. Я устал быть никем. Устал, что меня не слышат. Устал находиться на последних ролях. Выбирай: или я, наша любовь и будущее, или она, – указывает на стену, за которой расположена комната бабушки.
– Она, – отвечаю ни секунды не колеблясь. Сама удивлена тому, как буднично звучит мой голос. Наверное, я давно была готова к тому, что это произойдет.
– Ты серьезно? – пристально смотрит в мои глаза. Судя по его лицу, Рома не ожидал подобного ответа. – Ты уверенна? Обратного пути не будет, – чуть вертит головой из стороны в сторону.
– Да, Ром, я уверена. Уверенна, как никогда. Ты не тот, кем казался вначале. Не тот мужчина, за которого я согласилась выйти замуж. Того внимательного, отзывчивого, улыбчивого и заботливого Ромашки больше нет. На смену ему явился капризный ребенок, абсолютно не уважающий старших. Бабушка тебе завтрак, обед и ужин готовит, старается во всем угодить, а вместо благодарности получает оскорбления и пренебрежительное отношение. Я люблю тебя, но обижать ее никому не позволю, – взялась за кольцо на своем безымянном пальце и стянула его. – Собирай свои вещи и уходи, – подошла и вложила кольцо в руку ошарашенного Романа.
– Ты меня бросаешь? – округлил глаза. – ТЫ... МЕНЯ… – указывал поочередно пальцем.
Неожиданно Рома запрокинул голову назад и громко рассмеялся. Я смотрела на своего теперь уже бывшего жениха и думала: вызвать ему неотложку или нет. Слишком много странностей за последнее время за ним заметила, слишком разительные перемены.
«Может у него раздвоение личности? Может, шизофрения?» - промелькнула в моей голове здравая мысль.
Смех Ромы стал меняться, теперь он походил на зловещий. Это пугало. Неосознанно сделала шаг назад, отступая от него подальше. С такого расстояния был хоть какой-то шанс успеть среагировать, защититься.