Новые испытания
Шрифт:
Так Калла и стала любовницей Ариста, и не в какую «Порту» он её разумеется не отправил, ибо такая женщина явно нужна самому.
Глава 11
Вирайна
За сутки до последних событий
Сначала всё вроде развивалось для кайров вполне удачно. После того как их артиллерия обрушила свой огонь по выявленным огневым укреплённым точкам противника, пользуясь установленной дымовой завесой, передовым подразделениям Шайны удалось, хоть и понеся значительные потери, подобраться к ним практически вплотную и даже закидать часть дотов гранатами. Но потом всё неожиданно пошло просто наперекосяк. Из открывшихся повсюду люков в земле начали выбираться наружу просто как тараканы огромные полчища хейлов, и завязался самый настоящий
Кинув взгляд вдоль линии захваченных ими ранее окопов на своих солдат, взирающих на происходящее с разинутым ртом, Шайна истошно заорала:
— Огонь, дуры, или нам все хана! — и тут же, оттолкнув одну из них от пулемёта, и заорав во весь голос:
— Падайте на землю, идиотки! — тут же сама нажала на курок, кося длинными очередями всех подряд без разбора, как чужих, так и своих, кто не успел вовремя упасть с линии огня на землю.
Через минуту вся линия траншей окрасилась всполохами огней, выкашивая мечущихся впереди них как обезумевших кайровок, так и хейлов. Ещё через некоторое время всё поле перед ними было усеяно только телами погибших и душераздирающими стонами и криками раненных. Посмотрев на опустевший магазин, Шайна невидящим взглядом посмотрела по сторонам и опустилась на дно окопа. Она уже поняла, что эти вырытые под землёй катакомбы им никогда не взять имеющимися у них в данный момент силами. Единственное, что могло победить укрывшихся там харков, было только одно — голод, если взять город в осаду на длительный срок. Но тут вдруг позади них раздались отдалённые звуки разгоревшийся стрельбы, а затем и взрывы гранат. Что говорило только об одном — там тоже разгорелся и идёт бой.
Поднеся бинокль к глазам, Шайна, не веря своим глазам, с полным недоумением взирала, как на опушке видневшегося вдалеке леса, где располагались их артиллерийские позиции, показались солдаты противника. Каким образом им удалось просочиться к ним в тыл, где находились все их тыловые подразделения и склады, она даже не хотела думать. Это было уже не просто фиаско, а полное поражение. Через минуту она уже наблюдала, как из леса выскакивали кто на «Рахсах», а кто просто на своих двоих кайровки и сломя голову неслись к расположенной впереди спасительной первой линии траншей. Это был уже полный конец всех их планов не только по захвату «Харзара», но и его осаде. Это было явное поражение. Шайна взяла рацию и отдала приказ на отход всем командирам подразделений в первую линию окопов. Через секунду, повторяя этот приказ, по траншеям понёсся разбегающийся по ним сигнал горнов к отходу. Оставив во второй линии только несколько пулемётных и миномётных расчётов на всякий случай для прикрытия и заслона, кайры начали отступление к первой линии окопов, а затем и к лесу.
Ещё через сутки, когда к месту общего сбора подтянулись все уцелевшие остатки кайровской армии, они через некоторое время, выстроившись в походные колонны, тут же направились к месту бывшей высадки, где находились их корабли. Любые переговоры в эфире с родственниками по телефонам были запрещены. За что Шайна приказала всех, кто это сделает, расстреливать на месте. К месту посадки на корабли от некогда более шеститысячной армии вышло только чуть более двух тысяч. Но это были теперь самые боеспособные её части. А так как после пропажи неизвестно куда Каллы Шайна осталась единственным высшим после неё офицером, то она и возглавила эту армию. После того как все её войска погрузились на корабли, они направились тут же к «Каргону».
На следующий день, выгрузившись частью в порту, а частью на берегу перед этим, они вошли в город с разных сторон. Все её бойцы, чтобы отличаться от правительственных войск и внутренней стражи, выкрасили защитные латы на своей униформе в жёлтый цвет. После чего блокировали королевский дворец и все правительственные учреждения в городе. Спустя час, уничтожив личную охрану королевы во дворце, Шайна во главе
— Слушайте сюда меня, уродки. Я, Вирайна, являясь сотрудницей и эмиссаром службы надзора империи за лояльностью к ней, объявляю себя с этого момента королевой «Каргона», а вас всех объявляю арестованными за свои преступления, связанные с изменой империи и уничтожением администрации посланной сюда второй партии переселенцев! — после чего, немного подумав, она с сарказмом добавила:
— А также за развязывание глупой, непродуманной и бесперспективной войны с харками, повлекшею бессмысленную и напрасную гибель тысяч моих соплеменниц. Приговор за измену, как вы все знаете, смерть, и поэтому подлежит приведению незамедлительно!
После чего она дала сигнал своим опричницам, и те кинулись рубить головы всем находившимся в помещении. С этого момента власть была полностью в её руках, о чём тут же было объявлено всем её подданным по всему городу. А головы казнённых были насажены на колья для всеобщего обозрения на главной площади и выставлены там на три дня. Всех тех дочерей и сестёр Ману, которых в этот момент не оказалось во дворце или на своём рабочем месте, взяли прямо дома и убили на месте. Вирайна не хотела рисковать и оставлять после гибели королевы кого-то из её ближайших родственников в ожидании их мести и мятежа. Единственной, кто оказала серьёзное сопротивление со своими наиболее верными ей сотрудницами из службы безопасности, была Майна, забаррикадировавшаяся в здании своего департамента. Вирайна приказала её не убивать, поэтому её взяли хоть раненной, но живой. Своей бывшей начальнице Майне она решила сохранить пока жизнь по одной причине: ей нужна была её база данных по жителям города и, в особенности, по имеющейся у неё агентурной сети. Кроме неё и харка Бейна, бывшего некогда фаворитом и любовником королевы, она оставила жизнь и брату Ману — Крою, а также её сыну — Файну, посчитав, что рождение от них детей будет неплохой возможностью получить индульгенцию от других представителей их рода в последующем. Так как некоторые из них занимали не самые маленькие посты в империи и относились к её высшему аристократическому сословию. В отличие от самой Вирайны.
Узнав, что Майна захвачена, Вирайна, как только разобралась с насущными делами по передаче власти после переворота, через пару дней решила навестить её. Та находилась в тюремной медсанчасти, прикованная одной рукой к кровати, вторая у неё была во время схватки отрублена мечом чуть ниже локтя. Впрочем, как узнала у врачей Вирайна, та шла потихоньку на поправку.
Увидев, кто именно появился её навестить, Майна горько усмехнулась и заметила:
— Да, моя подружка, как же я ошиблась всё-таки в тебе. За что, в общем-то, сейчас и расплачиваюсь!
— Ничего, привыкай, в жизни, как говорится, всякое бывает! — заметила Вирайна, присаживаясь рядом с ней на стул.
Бросив на неё пристальный взгляд та тяжело вздохнув поинтересовалась:
— Что ты сделала с Ману и с другими моими сёстрами?!
— А ты как думаешь, дорогая?! — усмехнулась Вирайна и провела нежно своим пальчиком той по щеке. Майна была лесбиянкой, и в своё время между ними была даже любовная, интимная связь, на которую Вирайна, тогда ещё Шайна, пошла в силу необходимости. Впрочем, она также прибегала иногда к подобным женским усладам, когда рядом не было мужчины, а природа требовала как говориться разрядки.
— Понятно! — произнесла угрюмо та.
— Впрочем я всегда думала что она так и кончит, после того как захватила власть в свои загребущие руки. Только не от тебя а от Каллы Та, как раз вынашивала подобные планы, но видимо наша праматерь решила иначе и благоволила больше к тебе! — взглянув на неё она спросила:
— Кстати, а что стало с ней самой?!
— Если честно, пока не знаю. Так как она куда-то пропала во время последнего сражения с прорвавшимися к нам в тыл харками. Её тело мы так и не нашли, значит всего скорей они утащили её с собой. Ну и, наверное, вовсю сейчас забавляются с ней! — Рассмеялась она, видимо, представив себе, как она там в этот самый момент сейчас кого-нибудь обслуживает.