Новые: Изгой
Шрифт:
Человек легко встал и направился вниз, командир за ним.
— 362. — Сказал сотрудник, снова посмотрев на вышитый номер на чистой куртке изгоя. — Оставайся здесь, охраняй периметр.
Изгой молча остался на крыше. Ему было здесь спокойней, чем со странным человеком оказаться в одной комнате. Он по командиру видел, как они его боятся. Здесь по крайней мере можно наслаждаться тишиной и спокойствием, хоть и ненадолго. Хотя постоянные стоны вокруг корпуса сложно было назвать тишиной, но он к ним привык за неделю дежурств.
Они появились на крыше уже через час. Семен, капитан, десяток штурмовиков, вооруженных до зубов и десяток изгоев без оружия. Сотрудник Бацифика остановился и развернулся к изгою.
— Его возьмем с собой.
Капитан махнул 362 и тот последовал за небольшим отрядом, покинув пост с небольшим разочарованием. На краю крыши он осмотрел людей и изгоев. Люди были вооружены по максимуму, изгои же шли с голыми руками, что казалось непонятным, но с другой стороны изгои не умели обращаться с оружием и расчет был больше на их силу и ловкость. 362 скользнул рукой по бедру, проверяя нож с одной стороны и шокер с другой и посмотрел на нового человека. Тот стоял, наблюдая за
— Отряд спасителей. — Сказал один из людей и легко встал с большого пня, бывшего ему стулом.
— Нам хватит для атаки. — Сказал Семен.
— Разумеется. — Ответил человек и оглядел всех, остановив свой взгляд на 362, скользнув по оружию. — Вооруженный изгой.
— Это 362, наконец-то пересеклись. — Семен усмехнулся. — Говорят он ловко орудует этой дубинкой и ножом.
— Сегодня проверим. — Человек отошел к пню и посмотрел на густой лес, скрытый во тьме ночи. — Меня зовите Константин, это Дмитрий. Я объясню нашу боевую задачу.
С секунду человек молчал, смотря куда-то вдаль, затем продолжил.
— У нас сутки, если мы провалим задачу, в 6 утра поднимаются бомбардировщики и в 9 утра база превращается в пылающий факел. Будет потеряна территория, коммуникации, оборудование, результаты исследований, словом те ресурсы, которые потерять мы не имеем права. Для решения данной задачи достаточно запитать базу от электростанции и база сама очиститься, благодаря включенной защите. Теперь о самом интересном. Гидроэлектростанция. На ней была произведена явная диверсия, из-за чего мы и потеряли две базы моментально, и теперь полностью контролируется теми, кто и себя то контролировать не может.
— Чья диверсия? — Спросил капитан.
— Для того, чтобы удостовериться, нам нужно оказаться на станции.
— Как тысячи инфицированных прошли незаметно к базам, обойдя спутники? — Капитан не унимался.
— Их привели туда те же, кто ослепил спутники. — Ответил спокойно Константин и продолжил. — Станция окружена сотней инфицированных. Наша задача проникнуть внутрь, активировать защиту и зачистить территорию от остатков инфицированных. Все просто на словах.
— А на деле. — Спросил дотошный капитан.
— Ошибки всегда будут. — Сказал Константин, подойдя ближе к капитану и смотря прямо в его глаза. — Ваша задача довести нас до входа в станцию и при этом выжить. Чем меньше сделаете ошибок, тем больше вас выживет в отличии от отряда с базы, который пытался своими силами запустить станцию. Выдвигаемся. Все должны сделать до рассвета, иначе провал.
— Что случилось с отрядом? — Спросил капитан.
— Раз станция не включена, значит они не смогли добраться до нее и теперь там больше врагов в худшем случае. Идем.
Константин накрыл огонь огнестойким покрывалом и вокруг стало темно и холодно. Ночь окружила их плотным кольцом и от этого стало немного неуютно. До станции было примерно два часа по лесу, судя по данным карты на нарукавнике капитана, который успел рассмотреть изгой и группа направилась к месту, ступая по лесной тропинке быстро и осторожно, стараясь не шуметь. Люди Бацифика шли впереди совершенно спокойно, будто гуляли здесь регулярно и знали местность, как свои пять пальцев и с опущенным оружием, следом шел капитан с штурмовиками, постоянно озираясь по сторонам и держа оружие наготове. За ними изгои, которых по ходу происходящее никак не волновало. 362
Лес тем временем практически спал, где-то вдалеке стали слышны едва различимые стоны, кричала где-то в глубине леса ночная птица и все нарастал шум воды. Они приближались к реке. Вместе с шумом воды нарастали и стоны инфицированных и запах становился все более явственный, наполняя изгоев яростью. Их там было очень много, а значит и станция рядом. Словно в подтверждение его мыслей сквозь деревья начал прорисовываться силуэт небольшой плотины и каменной пристройки рядом, едва освещаемые луной, когда она выглядывала из-за облаков. Отряд распределился и все они подошли к станции уже шеренгой, осматривая территорию через разорванные ограждения. Инфицированных тут было не менее пары сотен и это только на видимой части. Что там дальше, было даже тяжело представить.
Константин показал рукой лучшее направление и отряд приступил к выполнению опасной задачи. Они должны были пройти по территории полной инфицированных. Отряд шел максимально бесшумно, убивая тех, кто дергался слишком сильно, находясь рядом с ними. Они были совсем недалеко от станции, менее двадцати метров и изгой вытаскивал нож из виска очередного инфицированного, что проснулся не вовремя, когда раздался шорох. В десяти метрах от них стоял дергающийся инфицированный, пытаясь во тьме разглядеть людей, ведь он чувствовал их запах и сама природа устроила им неприятность. Луна вышла из-за облаков и ярко осветила станцию, выдав всех людей. Инфицированный повернулся в их сторону, секунду смотрел на людей, скаля свои зубы и капая слюной изо рта и заорал. Капитан влупил ему пулю между глаз, но было уже поздно и территория станции превратилась в рассерженный улей, полной слепых во тьме инфицированных, реагирующих только на запах и сцепляющихся друг с другом спросонья, ища причину своей ярости. Мгновенно вся территория превратилась в вопящее поле безумцев и выжить здесь было нереально, но сотрудников не пугала близкая смерть.
Константин крутанул рукой вокруг себя и люди встали кругом, продвигаясь к станции, пока изгои держали внешний периметр, создав еще одно кольцо вокруг людей. Инфицированные быстро очухались, провожая их взглядом, тщетно пытаясь их разглядеть во вновь наступившей темноте и атаковали только на запах. Изгои отшвыривали инфицированных, а люди подстреливали их через живую стену, но организованная защита длилась недолго. Луна вновь осветила всю станцию и полностью проснувшиеся инфицированные их разглядели. Их всех разметало лавиной из грязных тел, буквально у ворот в станцию и здесь каждый теперь был сам за себя. 362 отнесло к заборам и он воткнув нож в грудь инфицированному и прижатый его телом к забору, достал другой рукой дубинку, дав размашистых искрящихся ударов двум инфицированным и освободившись, заскочил на грузовик. Бросив быстрый взгляд он увидел, как люди Бацифика заскочили в станцию и закрыли за собой дверь, а штурмовики и изгои оборонялись, как могли. Оставалось самое сложное и немыслимое. Выжить. Инфицированные заскакивали на крышу и он отправлял их дергающие тела вниз, в толпу, которая рвала их на части. Какие же они все-таки мерзкие и голодные. Заряд в дубинке закончился, нож был весь в крови и инфицированные наступали. Они так насели на него, что он даже не мог посмотреть, где все другие, размахивая дубиной и ножом направо и налево, только слышал непрекращающуюся стрельбу. Еще живы. Защищаясь, он вонзил нож в глаз инфицированному и он выскользнул из его рук, рухнув в толпу вместе с телом. Нанося удары дубинкой он быстро окинул взглядом местность, ища другое место для обороны и его столкнули вниз налетевшие инфицированные. Вместе с двумя инфицированными он перелетел через забор и соскочил первым, ударом ноги успокоив одного и дубинкой второго. Инфицированные прыгали через забор за ним, дико крича. Их ярость была бесконечна и давала им силы. Изгой рванул от толпы вдоль забора, смотря как дергаются вдоль забора безумцы, перебираясь через него и на углу строения увидел инструмент. Там стоял лом. Прицепив дубинку на бедро он выхватил это тяжелый кусок металла и с разворота снес голову инфицированному, пойдя в атаку первым и набираясь сил от собственной ярости. Умирая он заберет как можно больше этих тварей. Он крутился на месте, снося инфицированных, ломая им кости, пронзая их и кидая в им же подобных, приканчивая этих существ. Вытащив лом из черепа инфицированного, под канонаду выстрелов он поднял глаза и встретился взглядом с окровавленным Бейтом. Лицо Сержанта было искажено гримасой ярости, весь рот был в свежей крови, одежда была разорвана. Инфицирован. Он был одним из тех, кто первыми попытался добраться до станции и теперь он стал препятствием для спасения людей. 362 сжал лом и приготовился к бою с тем, к кому он испытывал смешанные чувства. С одной стороны он ненавидел его за агрессию, с другой восхищался его мастерством и теперь настало время решить, кто из них будет победителем. Они рванули друг на другу, чтобы сойтись в смертельном поединке, когда врубился свет и гамма-лампы включили свое смертельное воздействие на инфицированных. От их дикого крика боли можно было оглохнуть, но для изгоя это была песня. Весь в крови, он слегка улыбнулся и с размаху ударил по черепу ближайшего инфицированного, вмяв его голову в плечи и посадив на задницу. Труп рухнул на землю в позе испуганного человека и завалился вперед, сложившись неестественно, а изгой шел вперед к дергающемуся сержанту, круша ломом умирающих, расшвыривая их беспомощные и умирающие тела в разные стороны. Он даже не успел ничего сделать с Бейтом, поскольку смерть от ламп была для них практически стремительной. Изгой сел рядом с умирающим сержантом и смотрел в его глаза, смотря, как они стекленеют, как перестают дергаться мышцы лица, как жизнь покидает это тело вместе с кровью. Смерть для всех едина и только она делает всех равными.