Новый дом для Гарри
Шрифт:
Драко гневно посмотрел на нее. Для слизеринца «благородство» не было комплиментом, но было ясно, что даже его вмешательство не поможет Гермионе избежать наказания. Хотя его переполняла ярость на то, что он не может добиться подчинения Амбридж, Драко бросил на Гермиону виноватый (по стандартам Малфоев) взгляд. Гриффиндорка лишь слегка пожала плечами. От Амбридж она другого и не ожидала.
«Сегодня у нас будет тест, - радостно объявила Амбридж, и весь класс громко застонал. – Если вы прочитали страницы 160-190 учебника, то вы с ним прекрасно справитесь». Она оглядела свой стол и нахмурила брови. «Где
Поначалу ученики проигнорировали ее вопрос – они были слишком заняты тем, чтобы достать пергамент и перья из портфелей, но когда поиски Амбридж стали совсем отчаянными, они невольно привлекли их внимание.
«Мои записи! – воскликнула жаба визгливым тоном, заглядывая под свою коллекцию фарфоровых котят и кружевных салфеточек. – Где мои записи?»
«Э, Драко, - громко прошептал Грег Гойл, - а почему она просто не скажет акцио?»
Драко закатил глаза. Даже главный тормоз класса был умнее Амбуки. «Потому что она просто…»
Прежде чем он успел закончить предложение, профессор Амбридж (которую явно вдохновил вопрос Грегори) прокричала: «Акцио записи к тесту профессора Амбридж!»
К всеобщему изумлению сверток пергамента вылетел из портфеля Гарри и отправился прямо в протянутую руку профессора. На секунду воцарилась мертвая тишина, которую нарушил шепот Рона: «Крутой розыгрыш, приятель, но, возможно, не самый умный».
Гарри дико посмотрел на Рона, потом на портфель, потом на профессора, на лице которой растеклась улыбка глубокого удовлетворения. «Так-так-так, мистер Поттер, - тихо сказала она. – Теперь мы все видим, что вы врун и жулик».
«Профессор! – сказал Гарри, впадая в панику. – Клянусь, я не брал ваши записи. Я их в жизни никогда не видел!»
«Конечно. Они просто по волшебству оказались в вашем портфеле, - она ухмыльнулась. – Интересно, что скажет на это директор. На этот раз ваша слава не защитит вас от заслуженного наказания».
Гарри охнул. Если в Хогвартсе и был человек, которого он по-настоящему боялся, то это был директор. Это ведь он когда-то отправил его к Дурслям, и где гарантия, что он не сделает этого снова? Хотя старый волшебник всегда казался очень добрым и при каждой встрече предлагал Гарри конфеты, мальчик прекрасно знал, что такое поведение может быть маской для любых грехов.
Он миллион раз слышал, как тетя Петуния говорила Дадли: «Никогда не бери конфеты у незнакомцев!» Наверное, она понимала, что когда Дадли добровольно откажется от сладостей, наступит конец света. Петуния убеждала Дадли, что раздающие конфеты незнакомцы очень опасны, с помощью исключительно кошмарных историй с графическими подробностями. В результате, ее племянник начал бояться всех без исключения незнакомцев как чумы, но на ее сына это не произвело большого впечатления. В конец концов, она опустилась до взяток и пообещала Дадли, что если он будет ее в этом слушаться, то она даст ему дома в два раза больше конфет, чем предложил коварный незнакомец.
К несчастью для своей талии, хоть Дадли и не отличался большим умом, он был способен на инстинктивную хитрость, если речь шла о лакомствах. В течение следующих двух лет Петуния поняла, что ее Дадишечка стал главной мишенью всех британских педофилов – Дадли придумывал мифических незнакомцев десятками, и каждый из них пытался его завлечь целыми мешками
В итоге, принимая во внимание прошлый послужной список Дамблдора, пара лимонных долек никак не могла убедить Гарри в искренней доброте директора.
«Поскольку профессор Дамблдор счел нужным отменить телесные наказания – прискорбный просчет, по моему мнению – я считаю, что единственным подходящим наказанием для жуликов остается исключение из школы, - промурлыкала Амбридж, словно была одним из котят на многочисленных картинках, висевших у нее в классе. – Да, так проходит слава мира».
Исключение из школы! Эти слова зазвенели в ушах у Гарри. Он схватился за парту, чувствуя, как кровь отхлынула от его лица. Улыбка Амбридж стала еще более жестокой, когда она заметила явный ужас ребенка.
«О, да, мистер Поттер. На этот раз вы превзошли самого себя. Боюсь, что это преступление слишком серьезно, чтобы обойтись очками и отработками. Вы будете удалены из Хогвартса и перестанете совращать других учеников отвратительными магглскими привычками. Полагаю, подобного следует ожидать, когда в волшебное высшее учебное заведение допускаются разные нежелательные элементы», - она вздохнула.
«Пожалуйста, профессор. Я правда этого не делал, - взмолился Гарри. – Я клянусь…»
Амбридж отмахнулась от него. «Собирайте ваши вещи, мистер Поттер, и убирайтесь из моего класса. Я встречусь с вами в кабинете директора после урока. Вы уже достаточно потратили время других учеников, которые находятся здесь, чтобы учить материал, а не добиваться всего жульничеством и ложью».
Словно во сне Гарри, не глядя, запихнул все свои вещи в портфель и, спотыкаясь, покинул класс, не замечая встревоженных взглядов своих друзей. Исключение! Ему придется покинуть Хогвартс! Даже если директор отстранит его от учебы лишь на время, ему придется вернуться к Дурслям, и внезапно Гарри понял с абсолютной и хладнокровной уверенностью, что он сделает что угодно, лишь бы не возвращаться на Тисовую улицу.
И дело не только в порке, охоте на Гарри, работе по дому, скудном рационе и неохотно выданном дырявом матрасе. Все дело в презрении и неприязни, которые каждый день напоминали ему, что все вокруг жалеют, что он вообще появился на свет. Это было тяжело выносить и тогда, когда он не знал другой жизни, но теперь… Нет. Он просто не может.
Но что ему остается? Как только его исключат, ему придется покинуть школу и своего папу – может быть, навсегда. Директор, наверное, отправит его прямиком к Дурслям, как будто последних шести месяцев никогда и не было. В конце концов, директор, не раздумывая, исключил тех четырех рейвенкловцев.
Гарри пытался подумать, но это тяжело, когда каждый твой инстинкт кричит, что нужно бежать как можно дальше, пока директор до него не добрался.
У него было совсем немного денег – несколько галеонов, оставшихся от похода по магазинам с Хагридом – и в любом случае, куда ему идти? Никто не сдаст комнату ребенку его возраста, ни в магглском, ни в волшебном мире. Он застрял посреди Шотландии, в замке, в котором директору известны все закоулки, без путей к отступлению. Он мог забрать свою метлу, но в такую погоду он замерзнет, не пролетев и десяти миль.