Новый дом?
Шрифт:
До новой точки маршрут был проложен опять же не по прямой, а в виде ломаной линии. Как обычно: выхожу с краю нужной системы, в неудобной для всех точке.
Искин под моим руководством начал сразу просчет вектора и координат нового прыжка.
Смена курса, начало разгона.
Перед самым прыжком приборы засекли появление в системе чужих кораблей. Но через тридцать восемь секунд я уже был в гипере и не понял, был ли обнаружен мой фрегат. Следующей точкой выхода была система с захваченной мной базой пиратов…
* …
Мой фрегат еле тащился, из-под обшивки
Совсем недавно появившиеся в этой звездной системе, эсминцы уверенно догоняли меня.
Приблизившись достаточно, от обоих отделились одинокие перехватчики. Желание получше разглядеть повреждения моего тяжелого фрегата и, при необходимости, замедлить меня до подхода эсминцев, легко читалось в их действиях.
Хоть безнадежность моего положения была видна сразу: поврежденный маршевый двигатель, обшивка корпуса, вполне возможно, маневровые движки и ряд башен ПКО, перехватчики приближались с опаской. Заходили они с разных сторон: по левому и правому борту, держась нижней полусферы. Действовали они классически, приуменьшив риск нарваться на огонь немногочисленных башен ПКО, ведь, как правило нижняя полусфера была защищена меньше, если вообще там имелись какие-либо орудия.
Мои щиты были подняты, порты открыты, орудия готовы к стрельбе, даже маскировочное поле я не отключал. Вроде бы правильным было отключить за ненадобностью - чего ради расходовать энергию, но облегчать обнаружение каких-либо повреждений я не собирался. Постановщик радиоэлектронных помех – на максимуме.
Наблюдая со стороны эсминцев было видно, как фрегат после пересечения траектории движения шестой планеты от красной звезды круто изменил направление своего движения. Теперь он проходя практически впритирку с пятой планетой прямо шел к местному солнцу.
Вывод напрашивался один: такой, практически стопроцентный, трофей не желал сдаваться. И более того, он не хотел, чтобы загонщикам что-нибудь досталось в качестве добычи.
Перехватчики, по-видимому, получив какие-то указания, активизировались, резко сблизившись с тяжелым фрегатом и открыли огонь.
Но никаких повреждений нанести просто не могли: энергетические щиты поврежденного корабля были исправны и проглатывали урон от легких орудий перехватчиков.
Эсминцы, в свою очередь, ускорились насколько возможно, стремясь побыстрее сблизиться, сбить щиты жертвы, а потом лишить возможности управления кораблем, выведя из строя, как маршевые, так и маневровые двигатели.
Как раз когда вся кавалькада разминулась с пятой планетой и проходила около его спутника, погоня приблизилась достаточно, чтобы открыть огонь из орудий своего главного калибра. И наконец-то щит фрегата стал проседать.
* В роде бы я все рассчитал правильно: преследователи сблизились со мной на расстояние действия своих орудий в нужный, подгаданный мной момент. Пора показать зубки.
По моей команде искин отправил короткий информационный пакет, и, практически через мгновение, оба эсминца вспухли чередой взрывов, которые
Энергетическая броня №2: 73%.
Энергетическая броня №1: 100%.
Первый щит от эсминца со статичной плотностью поля, а второй от аратанского крейсера имел мощный генератор с изменяемой плотностью поля и позволял перераспределять энергетическую броню в зависимости от необходимости. Но сейчас ничего перераспределять я не собирался – не в этом бою. Это даже не бой, это избиение.
На тактической голо-проекции погасла одна из красных меток противника: одна побольше , и две мелкие еще горели.
– Орудиям главного калибра, цель - корвет. Импульсным орудиям, цель – перехватчики. Трехсекундная готовность, по истечении отсчета огонь всеми орудиями без команды. – Ушли мои команды.
– …,3,2,1.
Эсминец и так потерял все щиты, получил множество пробоин, из которых вырывались клубы пара. Ни о каком управляемом движении больше не могло идти и речи: двигатель не выказывал присутствие жизни в нем, корпус в нескольких местах получил такие деформации, что его просто перекорежило. Просто удивительно, что сам корабль еще жив.
Траектория моего движения, а соответственно и движения моих противников была рассчитана так, чтобы пересекала управляемые минные поля, недалеко от базы. Ожидаемым итогом стал подрыв кораблей противника с последующими взрывами от встречи с очередными пространственными минами.
От спаренного залпа моего основного калибра остатки эсминца как будто налетели на стену, в то же время продолжая деформироваться и превращаться в смятый кусок металла.
Следующий залп через 5 секунд чуть не разорвал его на три неравные части. И я поторопился отменить приказ о его расстреле.
Мои средние импульсные орудия за этот короткий отрезок времени уничтожили один перехватчик, который пропал еще в одной более слабой вспышке, и принялись за второй.
Тот резко менял курс, делал маневры уклонения, пытаясь выжить. Казалось, что управляет им совсем не новичок. Но это был враг, а значит, он должен умереть.
Тень со своим кластером уже имела наработанный опыт по борьбе с аналогичными противниками, и сейчас этот опыт пополнялся. На тактическую голо-проекцию была выведена траектория движения перехватчика и варианты ее изменения, с выделением наиболее вероятных направлений. Тень уже привычно произвел расчет упреждения и выстрел первым орудием по основной траектории, и одновременный огонь из двух других по наиболее вероятным точкам изменения маршрута движения. Искин, отвечающий за орудийные установки, произвел одновременный залп импульсных орудий по рассчитанным точкам, а потом зачастил чередой лазерных выстрелов из трех орудий. Уже на четвертом маневре перехватчик подловили, импульс лазера сжег четверть корпуса машины, а следующий оставил огромную дыру вместо его кабины.