Новый год на шестерых

Перкис Саша

– Ну, оставайся, раз без них в столицу путь заказан! Я сам съезжу, – лукаво улыбаясь в потолок, предложил Иван, когда этот московский жиголо материализовался в дверях спальни с растерянным видом.

– Мы на твоём тракторе поедем? – Серёга совсем спал с лица, вспомнив эту деталь. – Лучше на поезде!

– Не трогай Аврору! – Иван вспыхнул и даже поднялся с кровати, защищая любимую старушку.

– Жора это, а не Аврора! И на ней в город грёз ехать… – он обречённо собрал волосы в пучок, но вдруг просиял. – Вань, да плевать на чём поедем,

я хоть воздухом свободы подышу! Спасибо тебе, Иван-царевич! – и он с налёта запрыгнул к Ване на руки, повис на шее и расцеловал его.

– Ах ты мой Серенький волчок… – тот обнял парня ладонью за затылок и прижался лбом, прикрыв глаза. – Ну, давай попробуем, мой хороший? Поедем вместе.

– Вместе…

В подъезде столкнулись с Алевтиной Яковлевной, и Серёга её вдруг тоже расцеловал.

– Ой, Серёженька! – ахнула соседка. – Вы куда, мальчики, на ночь глядя?

– В магаз! – радостно крикнул тот с этажа ниже и вприпрыжку побежал дальше, пока Иван намеренно спускался неспеша, зная, что без него эта московская егоза до столицы всё равно не доберётся.

Когда он вышел из подъезда, Серёга отбивал чечётку у серебристой Дэрвей Авроры, как конёк-горбунок, буравя Ивана укоризненным взглядом. Зато, как выехали за черту города, он уснул сном младенца, удобно устроившись на максимально отодвинутом под его длинные ноги кресле. Через пару часов остановились у придорожного кафе, Иван достал из багажника плед, чтобы накрыть Серёжу, прихватил пару банок "Адреналина" и снова собрался в путь. Иногда он опускал руку на Серёгино колено, укрытое пледом, и тот, чувствуя живое тепло, тут же начинал поворачиваться в его сторону и закидывать ногу на ручку переключения передач. Ваня посмеивался и убирал свою ладонь, мысленно называя парня аленьким цветочком, потому что он поворачивался вслед теплу.

Утром прибыли в Москву. У Серёги зажужжала мобила.

– Выключи будильник, – проворчал он спросонья, но через полминуты вдруг встрепенулся и огляделся. – Да я и глаз не сомкнул!

Они стояли в утренней пробке, и Иван с улыбкой разглядывал заспанное лицо парня. Волосы у того растрепались, несколько прядей выбились из пучка, на щеке отпечатался след от ворота куртки. Серёга потянулся, зевая, и тёплой со сна рукой провёл по Ваниной скуле.

– Как ты, устал? Прости меня, засранца… – вдогонку за рукой прильнул губами к Ваниной шее и трижды поцеловал, не отрываясь. – Доброе утро, любимый…

– Да ты же всё равно не водишь механику, чего извиняешься, – пожал он плечами. – Давай поедим? И в аэропорт.

– Давай, только не на заправке. Хорошо поедим давай! – неугомонный уже вовсю разглядывал высотки вокруг, соседние машины, людей на улице, принюхивался, пытаясь уловить, что нового произошло в родном городе в его отсутствие.

До Домодедово добрались сытыми и без приключений, а вот там их ждал сюрприз. Брата среди прибывших не оказалось, на мобильник он не отвечал. Иван уже начал думать, а не было ли всё это одним большим приколом, как

вдруг за ограничительной лентой увидел такое чудо-юдо.

Брат растрёпанной глыбой повис на плече у какого-то парнишки, и они вместе с чемоданами с трудом передвигались вперёд. Никита даже издалека казался пьяным вдрызг, что объясняло полнейшее его безразличие к телефонным звонкам.

– Не понял, – тихонько переспросил Серёга, – ты же говорил, что он с китайчонком на разных рейсах? И даже в разных аэропортах.

– А это, по-моему, не китайчонок, – не менее озадаченно пробормотал Иван, разглядывая хрупкого темноволосого паренька с отчётливо европейскими чертами лица и ярко-голубыми глазами.

3

Взглянув сейчас на Никиту, никто бы не предположил, что это китайская фото-модель. Отросшие надо лбом светлые пряди спутались и свешивались на осоловелые глаза, лёгкая парка съезжала с одного плеча, а мятая футболка задралась, зацепившись за перекинутую через грудь лямку сумки с ноутом, обнажая чёткие линии косых мышц живота. Он спотыкался о собственные ноги и держался обеими руками за хрупкого по сравнению с ним мальчика.

Тот был не намного ниже его ростом, но очень юн, с гладкой и бледной кожей, совсем как у девушки, и почти чёрными, спускающимися до плеч волосами. Он смотрел вокруг с любопытством, бесстрашием и добротой и производил очень приятное впечатление.

– А этот мальчишка – ничего, – хмыкнул Серёга, разглядывая паренька, выбивающегося из сил под крепким сибиряком Никитой. – Может, больше никуда ехать не надо? Берём этого!

Иван закатил глаза на такое утверждение и поспешил навстречу, чтобы перехватить родственника.

– Джонни! Ты? – расплылся в невменяемой улыбке Никита. – Джоооонни! – он обхватил брата за плечи, но руки его не слушались и скользили по гладкой поверхности куртки.

Голубоглазый мальчик-гот мялся рядом, с интересом и смущением поглядывая на встречающих. Пока Иван пытался привести брата в чувства, Серёга начал привычно завязывать контакты.

– Привет! Сергей, – он протянул руку и дружелюбно улыбнулся.

– Прывьйет, – тот с готовностью пожал её. – Саоми.

– Странное китайское имя – Саоми, – тень подозрения тронула Серёгину улыбку.

– Йа не китаес, – будто в подтверждение своих слов паренёк округлил глаза. – Я финн.

– Вань, он не китаец, он финн, – повторил тот, начиная понимать, что контакты могут не пригодиться, а следовательно нечего тратить киловатты едва запасённой за ночь энергии почём зря.

Никита вдруг встрепенулся, выдернулся из рук брата и снова повис на худеньком мальчишке.

– Малого не трожь! – взревел он так, что проходящие мимо люди шарахнулись в разные стороны. – Сомик с нами!

Иван и Сергей переглянулись, не зная, с кого требовать разъяснений.

– Йа прыйехаль учытся, это по обмиену, – с забавным акцентом принялся рассказывать паренёк, старательно выговаривая русские слова.

Конец ознакомительного фрагмента.