Новый год, я люблю тебя!
Шрифт:
Увидев меня, дама тоже остановилась и нервно провела рукой по массивным пластиковым бусам. Бусы были призваны изображать натуральный жемчуг, но жемчужинами такого размера несчастные моллюски поперхнулись бы.
– Ты новенькая? – придирчиво осмотрела меня дама.
– Вроде того. – Я решила не вдаваться в подробности. Я даже не знала, настоящая она или просто часть этого мира! Я не успела спросить у Шена, могут ли в этих мини-мирах быть живые существа.
– Ты ищешь бога?
– Э-э… нет. Я ищу Шена – симпатичный такой мужик лет тридцати…
– Нет! – визгливо прервала меня дама.
– Допустим.
Я решила не спорить: ее пухлые пальцы завершались угрожающего размера ногтями.
Довольная моим смирением, дама продолжила:
– Ты можешь искать его здесь, можешь увидеть и посмотреть издалека. Но не смей говорить с ним или касаться его! Он мой!
Я понятия не имела, кто у них тут за бога, однако уже было ясно: это последний, с кем я хотела бы встретиться.
Мы с дамой разминулись: я пропустила ее мимо, прижавшись спиной к стене, и продолжила путь, лишь когда она отдалилась. Я двигалась туда, откуда звучала музыка.
Следующий коридор привел меня к небольшой лесенке, с которой открывался отличный вид на внутренний дворик – квадратную площадку, со всех сторон окруженную стенами темно- серого здания. Оно напоминало мне то ли средневековую таверну, то ли один из тех замков- музеев, которыми гордятся небольшие европейские городки. Ни в том, ни в другом я особо не разбиралась.
Сейчас во дворике шла дискотека. По углам были установлены мощные колонки, из которых дребезжали плохо срифмованные песни о большой и чистой любви. В такт ритму, который у всех песен был примерно одинаковым, извивались на танцполе десятки тел.
Все это были женщины – но какие разные! Крупная крепкая бабулька с кислотно-розовыми волосами, каким-то чудом помещенная в обтягивающее ее мини-платье. Восемнадцатилетняя девчонка в комбинезоне, с заячьими ушками на кучерявой голове. Дородная барышня лет тридцати в ярко-алых сапогах, леопардовой (любят они тут этого зверя) юбке и прозрачной черной кофте, под которой волнами прибоя колыхались и груди, и складки живота. Призрачная дева в бальном платье. Бодрая тетка в спортивном костюме и шлепанцах. Красавица с грудью пятого размера и щедро налитыми ботоксом губами, настолько большими, что они то и дело шлепали ее по носу и подбородку при движении. В общем, кто угодно – но только женщины, ни одного мужчины я в этой толпе не нашла, и мне невольно вспомнились слова «горячей грязной штучки»: у них тут признан только какой-то бог местного разлива.
Найти Шена мне хотелось все больше, я реально начинала за него беспокоиться! К счастью, меня никто не пытался остановить или задержать, здешнему гарему вообще было на меня плевать – в своем костюме Снегурочки я легко терялась среди них. Только они отплясывали под вопли непонятной молодежной группы, а я обыскивала комнаты, надеясь встретить хоть кого-то с XY-хромосомами.
Я обнаружила тут гардеробную, переполненную блестящими платьями, гримерку, зал для стриптиза и спальни, очень много спален. Одни комнаты пустовали, в других я видела только женщин. Ни бога, ни Шена – это уже начинало напрягать!
Обитательницы этого мира по большей части не обращали на меня внимания, но
– Очередная провинциальная лохушка? – презрительно поинтересовалась она. – Что ты здесь потеряла?
– Бога не ищу и не претендую, – бодро отрапортовала я, помня предыдущую беседу.
– Да? А я тебе не верю. Его все хотят! Это сейчас ты говоришь, что он тебе не нужен. А потом найдешь его, посмотришь этими своими глазками деревенской дурочки – и станешь конкуренткой!
– Ну, тебе придется поверить мне на слово, что еще остается?
– Как – что? Убрать конкурентку, разумеется! – хищно ухмыльнулась она.
В ее руке сама собой появилась семихвостая плеть: кожаные шнуры, каждый из которых заканчивался массивным металлическим набалдашником. Сразу было ясно, что даже одним ударом такой штукой можно изуродовать меня до конца жизни. А она, судя по холодной решительности в глазах, собиралась ударить не раз. Что ей терять, она же не настоящая!
Я уже убедилась, что все эти женщины были частью мини-мира. Как бы вели себя настоящие тетки, попав в такую реальность? Плакали бы, метались, искали выход – в зависимости от характера. А они тут все дружно отплясывали во дворе и делали вид, что так и надо.
Так вот, если здешняя садомазо-иллюзия решила меня покалечить, она не остановится, как остановилась бы настоящая девушка. Поэтому я, не желая испытывать судьбу, просто обратилась в бегство – вот так красиво мне нравится описывать то, что я дала деру.
Я надеялась, что ее нечеловечески высокие ботфорты задержат ее, но нет. Она двигалась за мной со скоростью и грацией разъяренного лося. То и дело ей под ноги попадались другие женщины, более мирные, но она отталкивала их в сторону и гналась за мной. Я в своих удобных сапожках продвигалась медленней, чем она на этих кожаных монстрах!
В общем, я начинала подозревать, что в этом кластере я безвременно закончу свое существование, когда за очередным поворотом открылась дверь, меня втянули в комнату, а потом дверь снова закрылась и щелкнул замок. Судя по грохоту, моя преследовательница не успела этого заметить и с присущей ей яростью пробежала мимо.
Я же оказалась в очередной спальне – на этот раз со стенами и потолком, выкрашенными в красный цвет. Я невольно вспомнила слова Шена о том, что красный – цвет страсти; той же мыслью, наверно, руководствовался оформитель этого интерьера. Но на самом деле это, в сочетании с красным ковром, выглядело так, будто я застряла у кого-то в желудке… или еще менее приятных местах.
В комнате находилась только черная кровать, способная вместить эскадрон гусар. Но гусар не было, и на атласных простынях сидел нервный, измученный Андрей Волков. Ему, похоже, уже досталось в этом мире: джинсы уцелели, а вот мягкий домашний свитер был растянут и частично разорван, всю незащищенной кожу покрывали пятна губной помады, а на шее темнели круглые засосы. На меня хоккеист пока не смотрел, он вообще потерял ко мне интерес после того, как спас.