"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17
Шрифт:
Просто сменили флаги у ушли в сторону Новой Зеландии.
Понятно, что боя не будет. Возможно, найдутся смельчаки, но, в целом, нет, ничего особого не будет. Основные силы покинули Мельбурн.
И теперь вход в бухту охраняют американцы.
ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА
«ПАНДИДАКТЕРИОН» — ЕЖЕНЕДЕЛЬНЫЙ ЖУРНАЛ ИМПЕРАТОРСКОГО КОНСТАНТИНОПОЛЬСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. №172. 23 декабря 1921 года.
Уходящий декабрь был полон научными событиями. С первого числа в нашем университете проходила международная конференция психологов.
Уже под самое Рождество на Хозяйственном факультете прошел трёхдневный симпозиум экономистов. Ученые из Англии, Германии, Франции, Римской империи и Имперского Единства обсудили проблемы экономических кризисов и циклов. Венский университет представлял профессор Йозеф Шумпетер. От Кембриджа выступал Джозеф Китчин, указавший на открытые им сорокамесячные и 7-10 летние «деловые циклы».
Из российских выступающих мы хотели бы отметить профессора политэкономии Императорского Харьковского университета Иосифа Адольфовича Трахтенберга и приват-доцента того же университета Владимира Христиановича Даватца. Но событием симпозиума стал доклад молодого профессора нашего Университета Николая Дмитриевича Кондратьева. Основываясь на гипотезе Якоба Ван Гельдерена научный коллектив профессора Кондратьева обработал колоссальный статистический материал. Нашим ученым удалось фактически доказать наличие в экономике Больших циклов, охватывающих 50-60 лет.
Прибывший с английской правительственной делегацией профессор Кембриджского университета Джон Мейнард Кейнс считает что работы Джозефа Китчина и Николая Дмитриевича Кондратьева заслуживают выдвижения их на Нобелевскую премию.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КАБИНЕТ ЕГО ВСЕВЕЛИЧИЯ. 23 декабря 1921 года.
Генеральный план развития Константинополя был сегодня мною подписан. Мегаполис. Будущий столичный мегаполис площадью в десять тысяч квадратных километров, раскинувшийся от Чёрного моря до Мраморного, главной рекой которого станет пролив Босфор.
Десять тысяч квадратных километров блистательного мегаполиса. И двадцать пять миллионов человек планового населения к 1977 году.
Бриллиант мира.
Бриллиантовый юбилей моего попаданства. Я, конечно, вряд ли доживу до этого дня, но разве дело в этом? Садовник часто не застаёт настоящий расцвет своего сада.
Настоящий бриллиант на землях Новой России. Не хочешь сепаратизма? Встань на новых землях в полный рост сам.
Здесь Великая Россия. А Ромея лишь её часть.
Иного не будет.
Никогда.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КАБИНЕТ ЕГО ВСЕВЕЛИЧИЯ. 24 декабря 1921
Что такое экспромт в политике? Это когда у тебя всё готово и осталось лишь сделать умное лицо. После побега английских кораблей в Новую Зеландию у австралийцев решительно не было никакой возможности продолжать эту войну.
На улицах Мельбурна и Сиднея шумели антивоенные демонстрации.
Оставшиеся корабли флота были грустны и печальны.
Воодушевления не было совсем.
Зато были американцы.
Предложение американцев о мирных переговорах было принято в австралийском обществе со всем возможным оптимизмом.
Что вовсе неудивительно.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. ТРОННЫЙ ЗАЛ. 24 декабря 1921 года.
Я не стал скромничать. Сегодня этот зал и ёлка в нём — наши безраздельно. Завтра здесь торжественный Рождественский Императорский приём, будет множество самых блистательных и выдающихся гостей — высшее дворянство Империи, сановники, министры, генералы и адмиралы, учёные, промышленники, банкиры, коммерсанты самого высокого полёта, общественные деятели и прочая, прочая, прочая. Будут они со своими семьями и детьми. Будет шумно и весело. Конечно, будут всякого рода иностранные послы и посланники, представители Великих Домов, и, безусловно, много прессы. Но, всё это будет завтра.
Сегодня этот зал и эта ёлка только и исключительно наши. Я позвал лишь самый ближний круг. Возможно, кому-то покажется странным, но я включил в ближайший круг не только близких родственников, но и своих приближенных Двора. Не министров и сановников. Нет. Их час наступит завтра. Я позвал фрейлин Императрицы, позвал своё ближайшее окружение. С семьями позвал. И с детьми. С внуками.
Сегодня неформальное Рождество. Рождество для своих. Для самого ближнего круга.
И пусть не все мелкие дети смогут дотерпеть до полуночи и не уснуть, но свои подарки получат все без исключения. С личными рукописными автографами Императора и Императрицы.
Зал был заполнен. Пусть у нас не было тут того аншлага, который будет завтра, но я и не стремился к этому. Рождество, всё-таки, это семейный праздник.
Самые маленькие водили хороводы вокруг ёлки. И вокруг горы подарков под ней.
Те, кто постарше, устроили своеобразный бал, танцуя в своё удовольствие или общаясь между столиками со всякими напитками и вкусняшками. Понятно, что мои старшие сыновья хороводы не водили, а если и водили, то не вокруг ёлки. Мишка, как и заведено, танцевал со своей Джанной, а вот Гошка со своей новой барышней — юной княжной Наталией Оболенской, за приглашение которой на наш «квартирник» он ходатайствовал лично и особо серьёзно. Ну, я, в свою очередь, и не возражал особо серьёзно. Дело, как говорится, молодое. Княжна, правда, училась не в Звездном, а Смольном, и, соответственно, видеться они могли не так часто, так что я считал это лишь мелким юным увлечением. Не наездишься из Питера в Москву и наоборот. Письма они, кстати, писали друг дружке каждый божий день, так что Маша лишь посмеивалась над моим убеждением, что всё это временная детская любовная лихорадка.
«Детишкам» было, правда, уже по одиннадцать годков, так что всякое может быть. Жизнь полна сюрпризов. Ладно. Посмотрим. Георгию тоже нужна подружка и это не худший вариант для повстречаться на расстоянии. Тем более, как говорится, хорошая девочка из приличной семьи. Рюриковна как-никак.
А пока у нас Сочельник. Вечер перед Рождеством. Рождеством, которое наступит вот-вот.
В дальнем углу огромного зала звучал камерный оркестр. «Щелкунчик» Петра Ильича Чайковского. Самая новогодняя и рождественская композиция моего детства звучала сейчас в тронном зале.