"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17
Шрифт:
Хотя, конечно, это никак не сравнить с Америкой.
Да, я знал, что это ненадолго, что уже к осени будет большой всплеск, а потому торопился успеть сделать многое из того, что требует массовых мероприятий и встреч.
Впрочем, главным и опасным мероприятием будут выборы 14 октября в России. Главным и опасным во всех смыслах.
Да и в Ромее с медициной далеко не все благополучно сейчас. А в районах, где массово проживают османы, с докторами совсем туго. Совсем. Чуть лучше, чем было в Средневековье. А может, и не лучше. Так что там осенью тоже будут проблемы,
Конечно, мы делали все, что было возможно, но требуемого количества медицинских работников у меня нет и не будет. Ибо взять их негде. Не появляются они по волшебству, несмотря на все наши старания и усилия. Их нужно учить, и учить много лет. Хотя, разумеется, нами и Минспасом с ИСС сделано очень многое.
Ну, даст Бог, эту напасть мы как-то переживем, а к голоду 1921 года мы подготовимся уже лучше.
Как и к локауту весны того же года. Да, собственно, мы уже начали готовиться. В том числе уже серьезно готовятся князь Волконский и граф Жилин.
Как говорится, кому война, а им точно мать родна!
Ибо мне на индустриализацию нужно очень много денег.
Очень.
Особенно с учетом того, что таких инсайдов, как пандемия 1918–1919 годов и гибель Шиффов со товарищи, у меня не так много в запасе. Да еще и так, чтобы я был точно уверен. Вот уверенности в Великой депрессии в 1929 году у меня не было, слишком многое изменится за это время. Нет, она наверняка случится, но спрогнозировать ее начало с точностью до месяца у меня вряд ли выйдет.
Поэтому на куда более близкий 1921 год я возлагал весьма большие надежды.
Да и не было у меня возможности ждать 1929 года.
Так что у нас в запасе ровно три года. Практически день в день. И всем мало не покажется.
Лишь бы мне на моих счетах не показалось «мало».
Остальным, кому должен, я прощу.
– Что читаешь?
Маша улыбнулась.
– Читаю твою новую книгу графа Алексея Толстого «Роботы освобождения».
– И как тебе?
– Ну, довольно забавно. И очень смело. Впрочем, ты-то точно знаешь, о чем эта книга.
Еще бы не знал, если я и был инициатором ее написания. И даже высочайше вычитывал отдельные фрагменты, внося правки и объясняя «автору», что же я хочу от него получить в итоге.
А в итоге должно было получиться творение, в котором не только раньше пьесы Карела Чапека «R.U.R.» появится слово «робот», но и коренным образом иначе будут расставлены акценты. Так, в отличие от антиутопии Чапека и многих последовавших за ним литературных и кинотворений, в романе графа Алексея Толстого роботы изображены исключительно в позитивном ключе, как часть светлого и счастливого будущего. Будущего освобождения, при котором научно-технический прогресс обеспечит человечеству эру всеобщего процветания и развития, взяв на себя весь тяжелый и механический труд.
Появление на свет этого романа по моему замыслу должно было дать толчок целой
И которую, конечно же, обязательно достигнем в самое ближайшее время.
Куда быстрее, чем построение коммунизма к 1980 году.
Светлое будущее. Воздушные и космические корабли, огромные парящие в небе города и орбитальные станции, полеты на Луну и Марс, освоение океанского дна и все такое прочее – все это я собирался вбить в головы массового читателя и зрителя, рождая новое поколение мечтателей и романтиков, которые потащат за собой в грядущее всю империю. Да и все человечество в целом.
И, конечно, куда более приземленные вещи и сбывшиеся молитвы. Отсутствие голода. Сытые дети. Уверенность в завтрашнем дне. Земля. Работа. Образование. Перспектива. Реальная возможность личного роста и карьеры. Многое и многое из того, что мне, человеку из будущего, могло бы показаться обыденным и банальным, но что для огромного количества моих подданных было невообразимой мечтой.
Да что там говорить, это сейчас мечты не только для моих подданных, но и для подавляющего большинства живущих на этой планете.
Кому-то это может показаться смешным и самонадеянным, но я все чаще задумывался над тем, что не только на судьбу России мог бы повлиять. В конце концов, разве не заслужили земляне лучшего двадцатого века? Без океанов крови? Тем более что общее настроение сейчас весьма предрасположено к тому, что все горести и войны остались позади, а впереди все будет обязательно очень хорошо.
Что мы и вбивали в головы. Вели битву за умы со всей серьезностью.
Иначе мы проиграем мобилизацию всех сил, и та же индустриализация не даст качественного эффекта. И новые популярные книги были одним из моих полков в битве за новое сознание.
Речь, понятное дело, шла не только о книгах. Плакаты, огромные панно на всю стену многоэтажки, лубочные сборники, именуемые в мое время комиксами, радиопостановки, журналы, газеты и, конечно же, кино. Появлялись, словно грибы после дождя, разного рода научно-популярные журналы, в том числе и варианты журналов, столь любимых мной в моем детстве. Детских, в частности, тоже. И это не говоря уж о том, что «Вокруг света» в этой реальности не прерывал свой выпуск, а успешно издавался, обретая новых читателей и новые направления своего развития.
И мы брали не только формой, но и ярким увлекающим содержанием.
И, кстати, слова «космонавт» и «электронно-вычислительная машина (ЭВМ)» тоже уже появились на свет в фантастических романах и повестях. Как и некоторые другие слова и понятия, которые в моей истории появились значительно позже.
Да и Ханжонков, получив заказ на экранизацию «Роботов освобождения», уже собрал на съемочной площадке самых популярных звезд немого кино России, что не могло не вызвать всплеска интереса к этой теме.