Новый Мир (№ 1 2010)
Шрифт:
а мой пульс это
ритм
обессмысленной памяти…
я рыбка в рыжей чешуе
я клоун в рыжем парике
в новом городе
я безымянна
и пальцем меня подзывает
каждый
* *
*
в ту ночь
как обычно
отец не
повесил на стул
свой черный пиджак
поцеловал меня в лоб
руки помыл и
не проснулся утром
в этот же день сменился век
хоть в небе радуга та же стояла
в той же последовательности цветов
и показалось на миг
что век вовсе не отошёл
и пока еще жив отец
но век и впрямь
наподобье красной змеи
сбросил кровавую кожу возле моих дверей
и исчез
за окном демонстранты
протестуют они
против того что преступный век
исчез без возмездья
а в центре отцовской комнаты
опустев качается кресло-качалка
и уже тишина квадратна
как сама комната
что надо делать
если родины независимость
моложе… тебя
как её вынянчить?
* *
*
миг назад прогнулась
и повисла моя спина
в твоих руках
как счастливый колос
эскимосы придумали
полсотню названий
для снега
так они любят снег
а я для тебя
уже придумала сто
а ночь еще
молода…
совсем молода…
сегодня в пещере ночи
раскрылся какой-то редкий цветок
и вознамерился втайне
стать подобьем моим
Параллельные бессонницы
бессонница это баржа
груженная углем ночи
и искаженьем картин
вот и сейчас лениво
плывёт она
по жилам моим
и медленно разгружается
под веками
сейчас
когда ты далеко
и борешься с ночью такой же
повремени засыпать
усмири
я тоже хочу
быть грузом
твоей бессонницы
хочу в объеме уменьшиться
и как-нибудь да протиснуться
под длинные веки твои
под свинцовые веки
Лиснянская Инна Львовна родилась в Баку в 1928 году. Поэт, прозаик, эссеист. Среди наиболее значимых переводов — стихи Кайсына Кулиева, Фазу Алиевой и чилийской поэтессы Габриэлы Мистраль (нобелевского лауреата по литературе 1944 г.). Постоянный автор нашего журнала. Живет в Переделкине.
Мой «Новый мир»
Прашкевич Геннадий Мартович родился в 1941 году в селе Пировское Енисейского района, учился в Томском университете. Участвовал в геологических и палеонтологических экспедициях. В 1990-х возглавлял журнал “Проза Сибири”. Геннадий Прашкевич — лауреат многочисленных жанровых премий, автор более десяти романов, представляющих направление “интеллектуальной фантастики”, а также сборников стихов и прозы. Живет и работает в новосибирском Академгородке. В “Новом мире” печатается впервые.
Представленный здесь материал посвящен 85-летнему юбилею “Нового мира”, который отмечается в наступившем году.
Детство я провел в Кузбассе на железнодорожной станции Тайга — бревенчатый домик на углу улицы Телеграфной и Кирпичного переулка, грунтовые дороги, зимой — морозы за сорок, летом — жара. От близкой железной дороги несло запахами каменного угля, креозота, которым пропитывали шпалы, паровозного колючего дыма. Все как везде: грунтовые дороги, алюминиевая посуда, никелированные шары на спинках железных кроватей, клеенчатые диваны, подушечки, расшитые мулине, герань на окнах. Репродуктор (круг из черной бумаги) рассказывал о том, что своими глазами нам увидеть ни при каких обстоятельствах невозможно: о высадке советских полярников на ледниковые берега Антарктиды, о пуске Дубненского синхрофазотрона, о переносе столицы Бразилии вглубь страны, о ядерном взрыве на полигоне штата Невада. Действительно далеко. Да и что значат выборы Генерального секретаря недавно созданной ООН перед автостопами непрерывного действия, тоже совсем недавно поставленными на паровозы? Машинистам и помощникам, моим соседям по улице, не надо больше, высовываясь по пояс, судорожно вглядываться в светофоры, тонущие в осеннем тумане или в январском снегопаде, — автоматическая сигнализация мгновенно дублирует показания перегонных сигналов в паровозную будку.